Я кивнула и задумалась над выставленными условиями.
– Еще кое-что, – сказала я, откашлялась и принялась ковырять обрывки бумаги, оставшиеся в пружинке блокнота. – Что, если все… пойдет наперекосяк?
– О чем ты?
Пожав плечами, я поскребла затылок.
– Я пересмотрела много фильмов, перечитала много книг и знаю, что порой все может… усложниться. – Заглянула ему в глаза. – А если кто-то из нас захочет отказаться?
– Отказываться нельзя, – нахмурившись, отрезал Клэй. – Это будет нарушение сделки.
– Но что, если…
В голове так громко шумела кровь, напоминая барабанную дробь, что я не сумела произнести продолжение вслух.
Клэй ухмыльнулся.
– Так ты все-таки забеспокоилась, что влюбишься в меня.
Я пригвоздила его взглядом.
– Фу, спасибо, что напомнил, насколько это невозможно.
Он громко рассмеялся и протянул через стол руку.
– Если вдруг захочешь отказаться, просто так и скажи. Я не буду тебя принуждать. Но… – сказал Клэй, отдернув руку, когда я потянулась к ней, – не бросай меня только потому, что тебе так захотелось. Я к делу отношусь серьезно. А ты?
– Уж поверь, если моя помощь по возвращению Малии означает, что мне больше не придется разбираться с таким стихийным бедствием, как вчера, то я сделаю все, что потребуется.
На его губах заиграла довольная улыбка, и Клэй вернул руку на стол.
– Тогда по рукам, Котенок.
Я вложила ладошку в его руку, и крепким рукопожатием мы скрепили наш нелепый план.
А тем временем на сцене Шон Стетсон с любопытством за нами наблюдал.
Через полторы недели я, бегло осмотрев коридор и убедившись, что никто из игроков или персонала нас не заметил, тайком провела Клэя в свой кабинет. Особо это ни на что не влияло – я с легкостью могла списать все на то, что готовлю Клэя к интервью, но истинная причина, почему мы оказались наедине, убедила меня, что я не сумею соврать.