Тишина моих слов

Ханна кивает.

Глава 31

Ханна

ПОЛУПРАВДА – ТОЖЕ ЛОЖЬ

Все опять поднимается во мне – боль, беспомощность, страх. Это так больно! Я бы хотела вырвать их из себя заодно с чувством вины, я бы хотела выбросить их, повернуться и уйти.

К сожалению, не получается.

Вместо этого я сижу разбитая, плача на груди у Леви. Он крепко держит меня, незнакомый мальчишка, уже не настолько, но все же достаточно незнакомый.

Леви рассказал мне свою историю, а я подумала о его словах на озере, когда тайком слушала, как он играет на гитаре.

Ты украла у меня кое-что личное, теперь ты моя должница.

Ход оставался за мной. Для каких-то вещей не бывает подходящего момента. Иногда, чем дольше ждешь, тем хуже становится. Никогда нельзя быть уверенным – но можно решиться.

Я решилась. На искру. На то, чтобы отдать. На кое-что личное. На шаг вперед вместо шага назад. Для Иззи и для себя.

К счастью, только потом понимаешь, какую боль это может принести, иначе никогда бы не отважился.

В последние месяцы я сама себя поддерживала, и это не особо хорошо удавалось. Теперь меня поддерживает Леви, и результат не лучше. Разница в том, что я больше не одна. Переносить разрушение становится легче.

Слезы наконец высыхают, огонь потихоньку гаснет, становится меньше, треск – тише, ночь – темнее. Мо громко мурлычет, но не утешает меня. Возможно, радуется, что на сегодня может снять с себя эту обязанность.

Пальцы болят, их свело судорогой, потому что я так сильно вцепилась в толстовку Леви. Его теплая ладонь лежит на моем затылке, а другой рукой он обнимает меня, крепко держит, и я ощущаю головой его подбородок. Стук его сердца успокаивает.

Нехотя поднимаю голову и заглядываю ему в лицо. Я так близко от него, что, если бы захотела, могла бы сосчитать все веснушки.

Я ищу ответы. Он сочувствует мне? Не находит ли он вид моих ног отвратительным – или меня саму?

Рука Леви отпускает мой затылок, и он заправляет мне за ухо прядь волос, где она не удерживается, потому что слишком короткая. Он вытирает у меня на лице последнюю слезинку.

– Оставайся здесь. Не трогайся с места, – настоятельно просит он, встает и идет в свою палатку.

Без Леви мне вдруг становится холодно, руки покрываются гусиной кожей.