Тишина моих слов

Я выдираю из блокнота страницу за страницей, пока в нем не остаются одни чистые. И мне вспоминается мысль о том, что блокнот выглядит так, будто в нем никогда ничего не записывали. А записывали очень много. Записывали мысли, чувства, слова, записывали воспоминания, страхи, мечты, записывали вопросы, а порой и ответы. В нем встречались чувство вины со смелостью, Ханна с Иззи.

Я бросаю последний взгляд на письма. Перечитываю последнее. Там всего три предложения. Три коротких предложения, в которых заключено гораздо больше, чем кажется.

Ставлю свечу на землю и опускаюсь перед ней на колени.

Спичка крепко зажата в руке, пальцы захватывают ее, и она резко проходит по боковой стороне коробка. Треск, шипение. Вспыхивает пламя. Давно знакомая картина. Поднеся спичку к свече, к еще новенькому белому фитилю, жду, пока он зажжется. Спичка гаснет, и я кладу ее на землю рядом со свечой, которая, чудесно мерцая, только одна теперь и дает свет.

Она выглядит, как та, что я зажгла в ту ночь. Я купила такую же новую, и никогда еще не находила в себе сил ее зажечь. Никогда этого и не хотела. Нет, я хотела лишь постоянно иметь при себе напоминание о том, что она натворила. Что натворила я.

Эта свеча, такая прекрасная, которую я когда-то так любила, и огонь, который так много уничтожил.

У меня ком подступает к горлу, я, дрожа, перевожу дух. Леви молча ждет.

– Я люблю тебя, Иззи.

Плача, я улыбаюсь и, улыбаясь, плачу.

Взяв бумагу, держу ее в руках целую вечность.

Я не могу этого сделать.

– Давай вместе, – говорит Леви, кладя свою ладонь поверх моей. Он подводит бумагу к огню, и я вижу, как исчезают последние обращенные к Иззи слова. Мы кладем бумагу на землю и наблюдаем, как она корчится в огне, чернеет и сгорает. Как ничего не остается, кроме пепла.

Тогда я беру блокнот и подношу его к свече, каждой страницей, каждым углом. Я сжигаю его, до последней белоснежной, неисписанной частицы.

– Ты больше не будешь ей писать?

– Нет, мне это уже не нужно.

Она и так слышит меня.

Наконец сожжено все до сантиметра, и приходит время последнего шага. Я встаю, а за мной и Леви. Подбираю свечу с земли, ощущая в руках ее тяжесть и, сосчитав про себя до десяти, задуваю ее. Нужно немного времени, чтобы глаза привыкли к темноте.

В нескольких шагах от нас стоит урна. Свеча тяжело приземляется на дно, раздается громкий стук от падения.

Меня обхватывают руки Леви, я чувствую его дыхание.

– Если в Иззи было хотя бы вполовину столько от тебя, сколько ты видишь в себе от нее, она бы сейчас очень гордилась тобой.