Симфония времён

– Дама Валенс, какая честь принимать вас в нашем скромном жилище, – воскликнула она, аккуратно прикрывая за собой дверь. – Я Марсия Туллий, мать Олимпии, вашей ученицы. Не соблаговолите ли проследовать за мной в гостиную? Моя дочь скоро к нам присоединится, только припудрит носик и приведет себя в пристойный вид. У нее выдалось довольно непростое утро. Получить назначение на должность служительницы одного из главных божеств – это, конечно, очень почетно, но и весьма выматывает, знаете ли. Моя дочь всегда и во всем стремится проявить себя наилучшим образом, а это не так-то просто…

– Э-э-э… несомненно, вы правы, – пробормотала я, сбитая с толку столь нелепой почтительностью и странными признаниями, в которых я совершенно не нуждалась.

Я вслед за Марсией прошла по длинному темному коридору, ведущему в комнату побольше, в центре которой стояли стол и кресла – элегантные, но носившие явные следы долгого использования. Грациозным жестом хозяйка квартиры предложила мне занять одно из кресел.

– Могу я предложить вам розового чаю? – подобострастно проворковала она, складывая руки на коленях. – Благодаря моим связям в высших кругах мне удалось достать несколько граммов, знаете ли. Разумеется, я предлагаю его только самым высокопоставленным гостям. Вкус непередаваемый, истинное наслаждение, вот увидите.

– Э-э-э… почему бы и нет, – пробормотала я.

Знать бы еще, что такое «чай».

Я уже собиралась попробовать этот странный, обжигающий напиток, который мне подала служанка, когда в комнату вошла хрупкая темноволосая девушка со скрипкой в руке.

– Оставляю вас, не буду мешать уроку, – тут же сказала Марсия и снова отвесила мне глубокий поклон.

Она прошептала что-то на ухо вновь прибывшей, потом вышла.

Девушка поджала губы и тоже поклонилась мне, вперив взгляд в пол.

– Дама Валенс, – процедила она сквозь зубы. – Я счастлива с вами познакомиться и чрезвычайно польщена тем, что столь важная персона, как вы, согласились давать мне уроки.

Однако ее мрачный тон и недовольное лицо говорили об обратном.

Я понятия не имела, что предписывает этикет в подобных обстоятельствах. Следует ли мне встать, поклониться в ответ или сделать еще что-то в этом роде? Я протянула девушке руку и сказала:

– Можешь называть меня Сефизой. А тебя зовут Олимпия, да?

Пусть я играю неприятную мне роль, к тому же навязанную против воли, но я совершенно не обязана при этом дурно себя вести.

Олимпия захлопала глазами, несколько секунд смотрела на мою затянутую в перчатку руку, потом словно бы нехотя сжала мои пальцы. В отличие от своей матери, Олимпия явно не горела желанием выказывать мне знаки почтения, как того требовал мой новый статус.

– Да, верно, – согласилась она, садясь за стол напротив меня. – Только должна вас предупредить: у меня довольно низкий уровень. Альвин почти ничего не смог добиться от столь посредственной скрипачки, как я.

На миг красивые черты девушки исказила гримаса боли, но она быстро взяла себя в руки, и ее лицо вновь стало похоже на каменную маску.

– По-моему, это лишь вопрос времени и труда. Врожденные способности в этом деле не главное, – решилась я высказать свою точку зрения, противоречащую общепринятым среди жрецов постулатам. – Вообще-то, научиться игре на скрипке непросто вне зависимости от того, насколько одарен ученик.

С этими словами я достала из футляра свой инструмент, выбрала одну партитуру и сняла перчатку с правой руки, чтобы удобнее было играть. Олимпия немедленно уставилась на мои руки с плохо скрываемым отвращением.