– Мне нравится, когда ты лжешь.
– Я не лгу. Ты мерзкий тролль.
– Тролль? – От его хриплого смешка у меня по коже побежали мурашки. – Значит, ты не хочешь меня поцеловать?
– Ни капельки. – Я не могла придумать ничего более возмутительного, чем снова чувствовать, как его идеальные губы ласкают мои.
Риан побарабанил пальцами по одеялу, почти что касаясь моего бедра.
– В таком случае могу с уверенностью предположить, что ты не хочешь, чтобы я тебя раздел и попробовал на вкус каждый сантиметр твоего тела.
Я сжала простынь в кулаках.
Звучало просто… бесстыдно.
– Ты не должен говорить мне такие вещи. – Я и представить не могла, насколько ужасно и… и… противно мне будет, если позволю его губам изучить самые интимные участки моего тела. Вероятно, это был бы худший опыт в истории наихудших впечатлений.
Он приподнял бровь:
– Тебе неприятно?
– Да. – Ужасно, восхитительно неприятно.
Риан снова вдохнул:
– И совсем не любопытно?
– Н-нет.
На его щеках сверкнули ямочки, когда Риан рассмеялся беззаботным, почти счастливым смехом.
– Ах, моя дорогая Эйвин. Ты совершенно не умеешь лгать. И это так мило.
Меня никогда в жизни не ловили на лжи. Почему он? Почему сейчас?
– Я не лгу, – процедила я сквозь зубы.
Риан со вздохом заложил руку за голову и перевернулся на спину, уставившись в балдахин.