Корпорация IMAGEN

Она действительно понимала. Несмотря на все стратегии IMAGEN, направленные на защиту бренда Игры Воображения, рано или поздно негативного опыта, которым делились в интернете, накопится достаточно, чтобы на него обратили внимание и занялись им всерьез. И тогда выяснится, что, несмотря на всесторонние испытания, на заверения в абсолютной безопасности и лицензию Департамента инноваций, Игра Воображения – не такое уж безопасное контролируемое пространство, каким считали ее пользователи. Для компании наступит критический момент жизни или смерти. Теперь хотя бы понятно, почему Освальд так напряжен, несмотря на все его старания скрыть свое состояние. И еще она начала понимать, какие неимоверные усилия приложила компания, чтобы заполучить ее сюда.

– Эти подключения… Если они происходят напрямую, от человека к человеку, и не контролируются приемником, как можно отследить их? Я имею в виду… откуда вы знаете, что они на самом деле так ужасны?

– Хороший вопрос. Без данных, которые можно отследить, действительно непросто установить факты происходящего. Но существуют различные формы доказательств. Личное свидетельство. Непосредственное наблюдение. И в нескольких случаях нам удалось провести сканирование мозговой активности. Выяснилось, что подключения неизменно сопровождаются всплесками мозговой активности, которые указывают на сильные эмоции. Возможно, и сами подключения обусловлены эмоциями, как положительными, так и отрицательными. Нам удалось идентифицировать нейронные сигнатуры. Страх. Печаль. Гнев. Стыд. Эти самые распространенные. – Он потер переносицу. – Особенно, если происходит сразу несколько подключений одновременно.

Несколько подключений! Эти слова прогремели для нее, как гром. Вот оно! Несколько подключений одновременно. Мешок с кошками, попавшими в ловушку, в котором они отчаянно копошились и царапались. Десяток пациентов, запертых на отделении, и среди них Алан. Его ногти расцарапывали кожу в кровь. Перед ее закрытыми глазами всё рябило и мельтешило, и она изо всех сил оттолкнула это видение, но, когда Освальд снова заговорил, ей показалось, что он видел то же самое.

– Представляете, – многозначительно произнес он вкрадчивым голосом. – А если бы от этого страдал ваш друг?!

Кэсси открыла глаза и пристально посмотрела на него. На его лице нейтральное сочувствие, и одно мгновение растянулось между ними в промежуток, когда можно было бы спросить: «Алан? Вы говорите про Алана? Что вы знаете об Алане и обо мне?»

Но она не спросила. Почему-то вспомнился Никол. Его циничная подозрительность. Его неодобрение. Первый звук имени Алана уже готов был вырваться, но она буквально удержала его зубами, пока наконец Освальд не заговорил снова:

– Кассандра, вы можете помочь. Прекратить эти подключения. – Его руки ладонями вниз легли на стол между ними. – Мы предлагаем использовать вашу способность к подключению для распространения того, что мы условно назвали обновлением – обновлением сети. Вы понимаете, о чем я? Обновление отключит функцию непосредственного общения между пользователями.

– Я возвращаюсь в Игру Воображения?

– Именно. Обновление самовоспроизводится по принципу вируса. От вас только и требуется, что позволить нам обновить вашу биомолекулярную сеть. Процедура совершенно незначительная, проводится с помощью назального спрея, как и при первоначальной установке сети. Как только ваша сеть обновится, вы заново входите в Игру Воображения и запускается процесс распространения. Как только вы подключаетесь к другому пользователю, ему передается обновление, и его сеть, в свою очередь, обновится.

– Но… если обновление разрушает способность к подключению? Я имею в виду, когда сеть обновилась и вы отключились, вы же больше не сможете ни к кому подключиться, и как тогда передать обновление?

– Доверьтесь мне. Мы продумали все детали. Обновление займет примерно неделю, этого достаточно для изменения биомолекулярной сети; в течение этой недели ваша сеть будет оставаться, так сказать, заразной. И в этот период вы будете передавать обновление всем, к кому подключаетесь. Допустим, вы передадите обновление трем или четырем людям. Хотя на самом деле, – его тон стал доверительным, – это число будет значительно больше. Мы хотели бы использовать вас наиболее эффективно в качестве активного носителя в течение этой недели и провести некоторые стратегические подключения, чтобы у программы обновления получился действительно хороший старт. Поэтому я привел такое количество подключений только для примера… Всю следующую неделю каждый из этих людей передает обновление еще трем или четырем пользователям. Или, возможно, один или два из них не передадут обновление, – они не подключаются к другим пользователям, у которых эта функция активна. Но это нормально, мы просчитали, и у нас все равно получится распространить обновление среди пользователей.

Его ладони основательно опирались о стол.

– Конечно, есть и другие способы исправить эту ошибку, но для нас преимущество этого заключается в том, что все делается быстро и по-тихому. Пользователям даже не нужно знать об изменении. Поскольку обновление распространяется через нашу базу, мы довольно быстро достигнем стадии, когда клиентские сети будут обновляться почти сразу, как только активируется способность к подключению. Один-единственный сбой, не более чем мерцание света. Это все, что заметит большинство людей.

Надо признать, все продумано очень точно. Элегантное решение. Неудивительно, что у Освальда такой довольный вид.

– Итак, согласитесь, предложение честное? То, о чем мы просим, просто, безболезненно, никакого риска. То, что мы предлагаем, – возможность изменить свою жизнь.

Это уже слишком. Слишком идеально. Ей хотелось то, что он протягивал ей, хотелось физически, неотложно, каждой клеточкой тела. И тем не менее она чувствовала некую отстраненность. Он говорил, как продавец. В свое время она придумала слишком много торговых предложений, чтобы не узнать эту отстраненность: при подготовке к их встрече он или кто-то другой тщательно проработал все варианты, но сейчас он переигрывал. Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой? У нас есть сотни тысяч довольных клиентов, – проверьте наши отзывы! Но когда она уже набрала в грудь воздуха, чтобы сказать ему «нет», сказать, что хочет все хорошенько обдумать, он поднял руку.

– Кассандра, послушайте, меньше всего я хочу, чтобы вы чувствовали, будто вас подвели к утвердительному ответу. – Он вздохнул. – К сожалению, в этой ситуации время поджимает. В конце года должно приниматься решение по нашей заявке на лицензирование Игры Воображения в США. Для нас этот рынок критически важен, и там есть ряд препятствий: например, религиозное лобби выступает против того, что они рассматривают как модификацию человека, созданного Богом… Но что еще важнее, правительство США намного менее покладистое, чем правительство Великобритании: они отнесли Игру Воображения к категории наркотиков, а не развлечений, как это сделали здесь. А это означает, мы должны обращаться в FDA[21], и вот это означает, что технология должна быть абсолютно, на сто процентов, безопасной. Однажды нашу заявку на лицензирование уже отклонили, и если это произойдет снова… ладно. Конечно, мне не стоит говорить вам это, но я все-таки скажу: мне бы очень хотелось видеть вас в нашей команде, чтобы мы с вашей помощью преодолели бы эти препятствия.

Поставив локти на стол, он сложил ладони вместе перед лицом, так что стал похож на ребенка-переростка во время молитвы.

– Кроме всего прочего, вам, наверное, понадобится время все обдумать. Могу дать вам… тридцать минут? – С деловой улыбкой он поднялся с кресла. – А если хорошенько подумать, то тут и думать-то нечего.