Чебурашка

— Пока ничего, — отвечаю я и достаю второй чемодан.

Он забит казначейскими билетами государственного банка СССР.

— По-моему, неплохой улов, а?

Мы стоим и смотрим на сокровища разложенные перед нами.

— Что ты думаешь? — шёпотом спрашивает Катя.

— Что я думаю?

Я поворачиваюсь к ней, а она — ко мне.

— Ты хочешь знать, что я думаю?

Она кивает.

— Я думаю, — задумчиво произношу я, — что ты очень красивая, Катя.

— Что-что? — поднимает она брови.

— А ещё я думаю, что очень, прямо очень-очень, ты слышишь? Очень-очень-очень хочу тебя поцеловать.

Она не успевает больше ничего сказать, потому что я притягиваю её к себе и мы целуемся. Долго и нежно. И ещё немножечко страстно. Мне, конечно, есть о чём подумать. Например, о том, как я буду выкручиваться в ментовке, объясняя, почему вешал им на уши лапшу с иконой и ничего не сказал о машине.

Ещё я могу подумать, как заполучить моего Чебурашку обратно. Или, например, о том, что, пожалуй, стоит записаться в этот «Факел», раз уж они уже сейчас меняют будущее.

Своё будущее я уже изменил, и это не вызывает у меня никаких сомнений. Моей истории больше нет. Она закончилась. Сейчас передо мной лежит совершенно чистый лист и меня ждёт новая жизнь, непохожая на ту, что я уже прожил.

Так что теперь мне стоит подумать о будущем, о своём и о будущем моей страны. А вот эти бабки в сочетании с рубиновым джедайским мечом в моей голове — очень неплохое подспорье для конструирования этого самого будущего.

Словом, мне есть, о чём подумать, есть над чем поломать голову и попробовать набросать какой-нибудь маломальски толковый план. Но всё это может подождать. Ничего срочного среди этих возможных тем для размышлений нет. Да и не хочется мне сейчас думать обо всех этих делах и сокровищах.

Сейчас мне хочется думать только об одном сокровище, том, что я держу в своих руках. Я неохотно отрываюсь от Катьки и улыбаюсь.

— У меня до вечера никого дома не будет, — говорю я. — Поехали ко мне?

— Поехали, — кивает она. — Я, как раз, хотела спросить об этом…