Ополченец
Похоже, тварь завелась как следует, подколка ей не понравилась.
— Безумец! — послышался в ответ рык. — Эта ночь — последняя в твоей жизни.
— Плак-плак, — отозвался я. — Тут я должен умереть от страха, или будут какие-то другие…
Договорить я не успел. Волкодлак прыгнул. Огромная туша пролетела над костром, огромные когти нацелились мне в грудь, готовые разорвать её в клочья.
Глава 2
Инстинкт заставил меня броситься на землю. Туша пролетела надо мной. Я вскочил, в прыжке разворачиваясь и сжимая кулаки.
Волкодлак уже стоял, припав к земле, готовый к новому броску. Шикарный хвост — готовый воротник, только отрежь — хлестал по бокам.
— Промазал? — с сочувствием сказал я. — Ну ничего, не горюй, в другой раз получится.
Однако, с точки зрения волкодлака, время разговоров минуло. Пламя в глазах загорелось ярче. А когда открылась пасть, в ней я тоже увидел свечение потустороннего пламени.
Сердце забилось чаще. Я почувствовал самый настоящий азарт. И тоже наклонился, будто готовясь броситься в контратаку.
— Давай! — прошипел я. — Давай, блохастый. Покажи мне, на что способен.
В этот миг я сам чувствовал себя зверем. Разум отключился, остались инстинкты. И когда волкодлак прыгнул — я прыгнул ему навстречу.
Правая рука сжалась, будто бы вокруг рукоятки невидимого меча. Перед глазами мелькнул какой-то знак, подобный тому, что чертил на земле охотник. Я ударил справа налево, обратным хватом. Раздался визг, резанувший по ушам.
Мы сшиблись с уже не опасной тушей и рухнули вниз, наземь.
Я вскочил.
Волкодлак лежал передо мной на земле, тяжело дыша. Грудь его была рассечена наискось, из раны с каждым ударом сердца выплёскивалась чёрная кровь. Может, и не чёрная, но ночью, в зелёном свете костра, казалась чёрной.
— Кто… ты… такой? — прокашлял подыхающий волкодлак.
— Смерть твоя, а ты как думал? — сказал я, чрезвычайно ободрённый тем фактом, что до сих пор стою на своих двоих.
Глаза блохастого затянуло пеленой, и он перестал дышать.
Бесшумно выскочил из чащи охотник и остановился, держа меч наготове. Убивать было некого.