Я взглянул на Егора, на Захара. Оба развели руками — дескать, чёрт его знает, кто таков.
— Не нашенский, — определил Захар. — Смоленский, видать.
Дядька обвёл трактир грозным взглядом и повторил вопрос:
— Кто здесь Владимир Давыдов⁈
Стоит ли говорить, что все присутствующие дружно повернулись ко мне. Такая себе конспирация. Хотя я не скрываюсь, мне-то что.
— А кто спрашивает?
Спросил я спокойно, без истерики. Но в наступившей гробовой тишине почти прогрохотало.
Дядька, сдвинув брови, направился ко мне.
— Вы — Владимир Давыдов?
— А вы — родственник Якова Брейгеля?
— Почему? — изумился дядька.
— Потому что я в этом городе знаком только с одним человеком, который любит отвечать вопросом на вопрос. Вот и интересуюсь, не родственник ли.
В трактире заржали. Якова Брейгеля в Поречье знали хорошо.
Дядька побагровел.
— Какой ещё, к чертям, Брейгель⁈
— Так и знал, что врёт этот аферист про свою знаменитость, — поделился с Захаром и Егором я. — Яков Соломонович Брейгель — портной. Но раз вы его не знаете, видимо, не родственник.
— Ещё не хватало! У нас в роду портных нет, все служивые люди. Савельев Иван Федотович меня звать. Я помощник городничего. Из Смоленска прибыл.
— С какой целью?
— Доставить пред очи его превосходительства генерал-губернатора самозванца Владимира Давыдова.
— Что-о⁈ — Вот теперь я заставил голос громыхнуть. Поднялся за столом. — Ты кого это самозванцем назвал⁈