Он оттарабанил эту речь единым залпом. Явно произносит частенько. И кого-то, может, сообщение о невозможности видеть сыновей господина Урюпина совершенно не смущает.
В этот раз секретарю не повезло.
— Сожалею, но у меня слишком деликатный вопрос.
Я решительно направился к солидной двери, рядом с которой стоял стол секретаря. Ничего иного, кроме кабинета, принадлежащего Урюпиным, по логике там находиться не могло.
— Нет-нет! Ни в коем случае! — Секретарь бросился наперерез. — Я же сказал, господа Урюпины не принимают!
— Уверен, что для меня они сделают исключение.
Я взял секретаря за плечи, оторвал от пола и аккуратно переставил в сторону. Для того, чтобы в следующую секунду за плечи схватили меня самого.
— Сказано ж вам, — грозно взревел у меня над ухом детина — который до сих пор сидел у окна. — Не принимают!
Ух ты. Чем дальше, тем интереснее. Теперь уже, даже если бы мне не особо и нужны были Урюпины-сыновья, в кабинет я бы непременно вошёл. А то чё они.
— Что там тебе сегодня карты наобещали? — ровным голосом осведомился у детины.
— Бубновый интерес.
— А дальнюю дорогу — не?
С этими словами я саданул назад локтем. Охранник взвыл и разжал руки. Согнулся пополам. Сильно бить я не стал — просто оттолкнул парня подальше. Так, что он плюхнулся на задницу и прокатился на ней по паркету до дальней стены. При исполнении человек, так-то, не виноват ни в чём.
Я дёрнул на себя дверь кабинета. Хрен там. Закрыто. И, похоже, на крепкий засов.
Постучал и крикнул:
— Уважаемые! Уверен, что о посетителе вы уже знаете. У вас есть десять секунд на то, чтобы открыть дверь. На одиннадцатой я её выломаю. Раз. Два. Три…
После того, как я произнес «Десять», не изменилось ничего. Разве что охранник отковырял себя от пола. Поднялся на ноги и, наклонив башку, попёр на меня. А дверь не дрогнула. Я развёл руками.
— Ну, что поделать. Я предупреждал.
И вынес дверь Ударом.
Дверь, на ходу сложившись пополам, влетела внутрь помещения и упала. Я шагнул внутрь и остановился. Кажется, у меня задёргался глаз.