Сейчас она не хотела думать о предложении Дениса выйти за него замуж. Сначала, нужно было разобраться со своими проблемами. Она не хотела, взваливать на него весь груз ответственности и за ее жизнь и за жизнь Ваньки.
Лика закончила обход первого этажа и поднялась на мансардный. Здесь наверху было особенно уютно. И если внизу тетя поменяла мебель, то в этих двух комнатах остались старинные сундуки, комоды, шифоньеры, кресла, обтянутые старой скрипучей кожей, кое-где потертой, кое-где лопнувшей, этажерки невиданных конфигураций. Лика обожала здесь бывать. Одна комната была библиотекой, другая – спальней. Там, где стояли черные шкафы с книгами, имелся невероятного вида диван, обладающий боковыми шкафчиками и верхними полками, зеркалом и встроенным тайником. В детстве она играла в советскую радистку Кэт, которую пришли арестовывать фашисты, но она ловко пряталась со своим ребенком в диване, и подлые эссесовцы оставались с носом.
Повинуясь безотчетному импульсу, она выдвинула из чрева дивана хитрый ящик, удивляясь тому, что древние пружины все еще не издают никаких звуков, не то что нынешняя мебель. Додумать о преимуществах старых диванов перед новыми она не успела. Внизу скрипнула калитка. Лика встрепенулась. Неужели Макс? Но почему она не слышала звука подъезжающей машины? Она шагнула к окну и замерла.
Никакой машины не было и в помине. Тогда кто вошел во двор? Сердце заплясало тарантеллу. Она не могла ошибиться! Кто-то проник на ее территорию. Послышались осторожные шаги на веранде. Деревянные полы кричали ей об опасности.
Дура! Какая же она дура! Своим звонком она поставила Макса под удар. Они схватили его, пытали его и теперь поймают ее. Они убьют ее на глазах у мужа, и Макс выполнит все, что они от него хотят!
Убийца обследовал нижние помещения. Он старался шагать бесшумно, но она-то слышала каждый его вздох! Каким-то волшебным образом слух ее обострился до уровня кошачьего.
Что же делать? Звать на помощь бессмысленно. Бежать невозможно, на окнах решетки, сквозь них ей не выпрыгнуть, пусть даже ломая руки ноги.
Диван, радистка Кэт, – осенило ее!
Словно тень отца Гамлета, она скользнула от окна, перед которым замерла, пригвожденная ужасом, и нырнула в пыльное нутро дивана. Ледяными пальцами она коснулась рычажка, который привел в действие пружины, и умный диван спрятал ее в себе.
«Господи! – молилась Лика, пытаясь утихомирить сердце, нещадно тарабанившее по ребрам. – Господи, сделай так, чтобы он ушел! Господи, сохрани мне жизнь, рабе твоей грешной! Господи, я не хочу умирать от руки презренного убийцы!»
Неумолимые шаги приближались. Ступенька за ступенькой он преодолевал лестницу наверх. Что он сделает, не обнаружив ее в мансарде? Начнет повальный обыск? Будет кромсать мебель или уйдет, подумав, что она покинула дом?
Он уже понял, что она прячется наверху. Больше просто негде, внизу он осмотрел каждый уголок.
Он видел, что от калитки к дому вели следы. Он внимательно осмотрел ступеньки, следы вели только в дом, значит, она внутри. Он знал, что из дома нет другого выхода, на всех окнах стоят решетки, а на входе в подвал висит огромный ржавый замок. Остается мансарда и чердак.
Птичка в клетке, мышка в мышеловке, рыбка на крючке. Не трепыхайся, не трепыхайся. Ты у меня в руках.
Он близок к завершению. Знает ли она об этом?
Она не оставила ему другого выхода. Зачем она боролась за свою жизнь? Почему не умерла там, в Домбае? Человеческая глупость наказуема, и она в этом сейчас убедится.
К черту сантименты. Он сделает то, что должен сделать. И не надо этих идиотских фраз – руки по локоть в крови, грех на душу. У него нет другого выхода, просто нет, ибо третьего не дано – или она, или он. Естественно, он выбрал последнее.
Лика услышала, как ее убийца вошел в библиотеку. Она слышала его прерывистое дыхание, которое он пытался сдерживать. Интересно, что у него нож или пистолет? Если пистолет, то соседи могут услышать звук выстрела, но они не успеют ее спасти. Зато она не будет здесь валяться до самой весны, и ее тело довольно быстро предадут земле. И Кирсанов придет на похороны и будет злиться на ее глупость, женскую глупость. Он будет плакать или нет? А страдать?
Убийца подошел к окну, словно принюхиваясь к ее следам. Господи, как страшно! Так страшно было только в детстве, когда играешь в прятки и к твоему убежищу подкрадывался лов. Только сейчас лов вооружен и крайне опасен. Крайне. Крайнее некуда.
Интересно, он убьет ее с первого раза или сделает еще контрольный выстрел в голову? И Ванечке не покажут мертвую маму, чтобы ребенок не свихнулся от ужаса. И ее будут хоронить в закрытом гробу.
ebooksa