Похищая звёзды

– Черт. То есть всех этих детей заперли, да?

Когда мы проходили мимо классных комнат, Раффиан пытался заглянуть внутрь сквозь стекло в каждой двери.

Я повернула налево, и мы оказались в нише, где находился нужный конференц-зал. Я потянула тяжелую дверь на себя, и Раффиан подхватил ее над моей головой, придерживая открытой для нас обоих.

К конференц-залу примыкал кабинет миссис Фартуны. Я осторожно постучала костяшками пальцев по дверному косяку и толкнула дверь.

– Тедди. Заходи. А это, наверное, Раффиан.

Миссис Фортуна встала за столом. Раффиан улыбнулся ей. Он все еще оглядывал стены и окна, как будто мы попали в тюремную камеру, а не в школу.

– Да, мэм, – вежливо ответил он.

Она обошла свой стол и взяла с подоконника пачку бумаг.

– В ближайшие несколько дней мы с вами проведем много времени вместе.

Затем она ожидаемо повернулась ко мне. Я восприняла это как сигнал.

– У него будет перерыв на обед?

Я мысленно прокрутила свое расписание.

Она посмотрела на календарь на стене кабинета:

– У меня перерыв в час дня, так что…

Я кивнула:

– Хорошо. – Я повернулась к нему, чтобы оценить его самочувствие. Он все еще выглядел нервным. Я полезла в рюкзак и достала карандаш и калькулятор: – Вот, на удачу, может быть, они помогут. Увидимся через некоторое время.

Раффиан вымученно улыбнулся. Я помахала ему, натягивая рюкзак. Мне пора идти на английский. Я старалась не волноваться за него. Такое странное ощущение… Все от нервов. Оставалось просто верить, что Пикси хорошо его подготовила.

Раффиан

Миссис Фартуна казалась мне достаточно милой. Тедди никак не решалась уйти. Я видел, как медленно она шла и дважды оглянулась, прежде чем наконец выйти и закрыть дверь в конференц-зал.

Я постучал карандашом по толстому слою лака, нанесенному на стол, которому уже миллион лет. Очень мило со стороны Тедди одолжить мне карандаш и проводить сюда. Она понятия не имела, как внутри меня все кричало. Мама все время твердила мне, что школа – зло. Она не хотела, чтобы кто-то диктовал мне, как я должен проводить время. «Время ограничено, – говорила она. – Почему дети должны быть заперты в тюрьме по шесть с лишним часов в день? Когда могут исследовать, творить, искать собственные пути».

Здесь все было по-деловому. Фартуна протянула мне первую стопку бумаг. Я пролистал их. С одной стороны напечатано, с другой – пусто. Столько бумаги истрачено зря. Я посмотрел на потолок. Может, это знак от мамы? Говорящий о том, что это место расточительное и неправильное. Я сложил бумаги.