Я вернулся в дом, на прощанье попросив Майка и Ронну быть аккуратнее.
И остался один. Один в этом огромном доме. Я закрыл входную дверь и позволил этому чувству захлестнуть меня. Четыре стены. Закрытая дверь. Истинное одиночество. Это удивительно.
Пока мы разносили последние благодарственные письма, Тейлор и Пичес уже будто с ума сходили от усталости. Обе зареклись больше никогда мне не помогать, что, конечно же, было ложью. Подруги сделали бы все ради меня. А я – ради них.
Когда Тейлор высадила меня, я заметила, что единственная припаркованная у дома машина – пикап Гейза. Я помахала девочкам на прощание, а Пичес тем временем делала непристойные жесты языком и подпрыгивала на сиденье так высоко, что это было видно через пассажирское окно.
– Ты грязное животное, Пичес!
Я закрыла дверь гаража, нажав кнопку на стене, и прошла в гостиную.
На экране высветилось сообщение от мамы.
Я набрала ответ:
Я поднялась на кухню. Наполнив стакан воды, я повернулась лицом к проему. Стоящий в дверях Раффиан напугал меня до смерти, и я опрокинула стакан. Опять.
– Только не это! – Я широко расставила ноги, как новорожденный олененок.
– Вот дерьмо. Прости. Я честно не хотел тебя напугать.
Раффиан подошел к ящику с кухонными полотенцами и вытащил стопку. Он бросил их на пролитую воду, затем я помогла ему убрать беспорядок.
Когда мы закончили, он полез в шкаф и достал еще один стакан. Наполнил его и протянул мне. Я приняла его и попыталась сделать глоток. Но пришлось остановиться. Раффиан рассмешил меня своим обеспокоенным лицом.
– Перестань на меня так смотреть. – От смеха я снова не смогла попить.
– Как – так? – Он сделал вид, что расстроился.
– Как будто я водяная бомба. Это очень уж давит, и я не могу попить.
– Ладно. Я отвернусь. – Он широко раскинул руки и повернулся ко мне спиной. – Но эта плитка смертельно опасна, когда мокрая. Ее надо использовать для создания водных горок с ракетными двигателями в смертоносных парках развлечений.
Мне потребовалось две попытки, прежде чем я смогла сделать глоток.