А потом еще несколько голосов из толпы моих новых «товарищей» подтвердили, что идея отличная.
— К тому же, мы все с самого начала вместе. А этот выскочка только появился. — Добавил Шереметев. — Пусть докажет, что достоин находиться среди нас.
— Это бунт? — Любовь Ликерьевна обвела учеников недовольным взглядом. — Антон Лерманов принят в школу Советом правления. Вы что-то путаете, мне кажется, ребятки. Ученики не имеют голоса в подобных вопросах.
— А мы и не будем. Он сам уйдет, если не выполнит все пункты своего героического списка. — Бутурлин стоял, сунув руки в карманы и улыбался еще шире.
Ну, красавчик. Нормально так придумал. Сейчас я либо должен зассать и соскочить с этой темы. Либо согласиться с тем, что выполню все, что мои одноклассники напишут в долбанном списке. В первом случае я буду выглядеть трусом и никогда не добьюсь авторитета. Во втором случае я буду выглядеть идиотом, согласившимся рискнуть ради хрен его знает чего. Думаю, выбор вполне очевиден.
— Любовь Ликерьевна… Не сто́ит тратить время на пустые разговоры. Я согласен с предложением Макса. Новый человек должен пройти проверку. Не вопрос.
— Антон… Ты что творишь… — Ангелина моментально нарисовалась рядом и принялась шепотом возмущаться. Не знаю, с кем она говорила. Я полностью ее игнорировал.
— Но обсудим условия сразу. Чтоб мне потом не выкатили простынь с заданиями в количестве сорока штук. Проверка? Не вопрос. Пять пунктов, принятые коллективным решением. Никаких игр с законом. В случае, если я их выполню, мое присутствие в классе признается всеми на сто процентов. И больше никто… — Я медленно окинул взглядом всех присутствующих, потом снова повернулся к Бутурлину. — Никто не ставит под сомнение мое право находиться в этой школе.
— А если ты выполнишь все пункты, то будешь настоящий герой. — Громко засмеялась Лопухина и несколько раз хлопнула в ладоши. — Ух, как круто! А то скукотища сплошная… И в подарок, в качестве вознаграждения, получишь свидание с любой девочкой из класса. Да⁈
Варвара посмотрела на своих подружек, которые толкались рядом. Им, похоже, идея понравилась. Да и вообще, если изначально Бутуроин планировал придать этому всему какой-то трагичности, по итогу вышло наоборот. Народ предвкушал развлечение.
— Да. Но я хочу в качестве вознаграждения свидание с конкретной девочкой из класса. — Моя улыбка стала такой широкой, что даже щеки заболели.
— Мммм… — Лопухина игриво подмигнула. Наверное, была уверена, я назову ее имя. — И какой же?
— Вот с ней. — Ответил я и указал рукой в сторону Морозовой.
Спасение «утопающих» — дело рук их врагов
В кабинете Романовского висела гробовая тишина. Настолько плотная и тяжёлая, что при желании ее можно было резать ножом. Я именно в данную минуту понял смысл этого выражения. Потому что от мрачного молчания Ликвидатора реально возникало ощущение, будто меня сейчас придавит неподъёмной плитой. Могу ошибаться, но, видимо, он чем-то сильно недоволен.
— И как ты это объяснишь? — Выдал, наконец, полковник.
А, нет. Не ошибаюсь. Он на самом деле сильно недоволен. Даже, наверное, точно знаю, чем конкретно.
— Вы про школу? — Я стоял напротив стола, за которым расположился хозяин дома.
Кстати, не могу сказать, будто имелось чувство дискомфорта. Просто слегка напрягало, что он молчит. А расчет был, похоже, на это. На попытку вывести меня из себя, заставить нервничать. Психологическое давление. Типа того.
— Я про школу. — Повторил за мной Романовский, а затем обернулся, взял на полке шкафа, находившегося за его спиной, бутылку с золотистой жидкостью, налил больше половины стакана и залпом выпил. Вот теперь, все по классике. Теперь это точно не кофе. Зоя он начал с таких порций. Учитывая мой подход к решению насущных вопросов, сопьется еще, чего доброго.