Проклятый

– Господи, сегодня же твой день рождения! Тебе не о чем беспокоиться. Оставайся тут, я все сделаю, – сказала Ким.

– Нет, все хорошо. В любом случае мне нужна минутка тишины и покоя. Слишком много всего вокруг происходит, да?

На самом деле я была удивлена, сколько человек собралось здесь, на озере, чтобы отпраздновать со мной мой восемнадцатый день рождения.

Моя популярность, видимо, значительно возросла с тех самых событий на бульваре Сан-Дюпон.

Конечно, Райан и Джастин знали, что там произошло. И с каждым очередным пересказом истории преувеличение становилось все больше. Но они не могли рассказать всей правды, потому что они не знали ее и никогда бы в нее не поверили.

Шотландская ведьма, Натайра Стюарт, хотела убить меня. Никто, кроме Ким, не были в курсе всей истории – во время обмена учениками в Шотландии я влюбилась в парня, всю семью которого прокляли двести семьдесят лет назад и она была обречена на бессмертную жизнь, лишенную всяких человеческих чувств.

Кто бы мог поверить, что именно я была наделена силой ослабить это проклятие, потому что во мне текла кровь клана Кэмеронов? На самом деле Кэмеронов не должно было больше существовать, потому что клан Пейтона Маклина пытался убить всех моих предков. Только благодаря ведьме Ваноре эта попытка провалилась. И, конечно, никто не поверил бы, что другая ведьма стала причиной того, что проклятие Ваноры было разрушено – а именно Натайра Стюарт. Только из-за ее действий Пейтон пожертвовал собой ради любви, а следовательно, и ради меня.

Все это звучало совершенно безумно, и поэтому все преувеличения Райана и Джастина даже и близко не стояли с тем, что на самом деле произошло.

Тем не менее перестрелка в мотеле, которая стала кровавым завершением всех событий того дня, оставалась темой номер один в последние несколько недель. Для моих одноклассников я была почти такой же крутой, как Лара Крофт. Даже Лиза и ее банда болельщиц с тех пор хотели со мной дружить и позаботились о подарке на день рождения. Раньше я обрадовалась бы этому, но сейчас меня интересовал только один человек – и он ждал меня в доме.

С полными руками пустых бутылок и кружек я наконец убежала внутрь. Когда дверь закрылась, во внезапной тишине меня вдруг охватило волнение. Здесь музыка и разговоры гостей были еле слышны. Я поставила кружки на стол, небрежно заправила прядь волос за ухо и поправила рубашку.

Затем глубоко вдохнула и прошептала:

– Пейтон?

– Я уже думал, ты про меня забыла.

Он стоял в дверном проеме, небрежно скрестив руки на груди. В слабом свете, который просачивался в окна с улицы, я могла видеть только его силуэт и блеск в глазах. Меня тянуло к нему словно магнитом. Юноша обнял меня за плечи и нежно поцеловал. Я прислонилась спиной к двери, и Пейтон наклонил голову, чтобы подарить мне еще один поцелуй. Затем он мягко отстранился и посмотрел мне в глаза.

Я сильно нервничала. Я так долго ждала его, так долго хотела, чтобы мы стали еще ближе, и теперь вся дрожала от волнения, пока руки Пейтона медленно скользили по моей рубашке. Я одарила его застенчивой улыбкой, чтобы не показывать свою неуверенность.

– Сэм, – прошептал Пейтон мне в ухо, – расслабься, mo luaidh.

Он знал, как мне нравятся ласковые слова на гэльском, и мое сердцебиение действительно немного успокоилось.

– Tha gràdh agam ort, – призналась я ему в любви. На большее моего словарного запаса гэльского не хватало, и поэтому я обхватила руками его спину и притянула ближе к себе. Я наслаждалась ощущением его сильного тела, прижимающегося ко мне – из-за проклятия Ваноры раньше нам сложно было находиться так близко друг к другу без того, чтобы Пейтон не испытывал мучительной боли. Руки юноши тоже слегка подрагивали, когда он провел ими вверх по моему позвоночнику. Я нежно усмехнулась.

– Что такое? – спросил он, не переставая поглаживать меня.

– Хм… немного щекотно.