Бен смотрел на меня, и даже шум прибрежных волн не мог заглушить боль в его голосе.
– Думаю, здесь не о чем больше говорить.
Он развернулся и пошел прочь, но я побежала следом, преграждая ему дорогу.
– Стой!
– Что? – закричал он, пытаясь меня обойти. – Нам больше не нужно этого делать. Очевидно, что ты этого не хочешь.
Я снова встала перед ним, упираясь ему в плечи обеими руками. От каждого вдоха мою грудь пронзала острая боль, как будто я пробежала несколько километров без остановки.
– Просто выслушай меня до конца.
– Что еще ты можешь сказать?
Внутри меня поднялся вихрь из злобы, вины и страха, поглотивший мои мысли, и вылившийся из моего рта в виде резких, необдуманных слов.
Я ткнула его в грудь указательным пальцем.
– О, у меня много всего накопилось. Чувствую ли я вину, когда нахожусь рядом с тобой? Да. Думаю ли я о том, что если бы не соврала тебе, все было бы иначе? Да. Но все это меркнет по сравнению с моей любовью к тебе, – мои глаза горели, и я сжала руки в кулаки, вспоминая ту ночь, когда Бен вернулся и спас меня. – Я не могу без тебя жить, и это не пустые слова. Я пыталась. Поэтому прошу прощения, что не пришла вчера, хотя и обещала, но я не буду извиняться за дружбу с Уайтом, и я никогда не пожалею о том, что влюбилась в тебя.
Бен стоял неподвижно, нахмурившись.
Я успокоила дыхание, постепенно осознавая, насколько правдивыми были сказанные мною слова. Уайт был блестящей, новой игрушкой. Меня привлекала его новизна, но мое сердце принадлежало Бену. Я отдала ему свое сердце много лет назад, и что бы между нами ни происходило, оно оставалось в его руках. И как бы Уайт не отвлекал мое внимание, я всегда буду приходить сюда, садиться на песок и ждать Бена.