Узники мира снов

На слове «счет» Иллиас, Рэйна и Ноа потеряли интерес к этой истории. Переглянувшись, Рэйна прочла по их глазам подтверждение: «Кошмары не приемлют счет и цифры». Значит, здесь искать им было нечего. Ребята уже было хотели откланяться и выйти на свежий воздух, как вдруг в помещение шумно ворвались несколько мужчин.

– Девицы в городе, – шумно выдыхая, разом сказали они. – Амулеты трещат от чар. Колдуна жены.

Поднялась суматоха: купцы повскакивали со скамей, разливая кружки с квасом да роняя на пол тарелки с недоеденной едой. Вяцлав с поразительной прыткостью вместе с сыновьями выскочил с постоялого двора, успев бросить хозяину мешочек с монетами. Но тот не успел его поймать: в этот момент он пытался удержать свою дочь, что тоже рвалась вперед, со странно побелевшими зрачками. Мешочек упал на пол и лопнул. Звонко покатились по деревянному полу медные монеты.

– Открывай глаза ты, дева с полною душой тоски, – не своим голосом зашептала хозяйская дочь.

– Рэйна, включай защиту! Срочно! – подскочил к девушке Иллиас, затыкая ей уши.

Рэйна машинально дернулась к браслету, который с недавних пор обвивал ее руку. Защитные браслеты выдавали только тем, кто смог одолеть осознанный Кошмар и намеревался дальше бороться на стороне Шейдов. Подобных было крайне мало, а тех, кто их изготавливал, – еще меньше.

Когда защита окутала Рэйну, Иллиас убрал свои руки. Они с Ноа начали протискиваться к выходу, таща за руку девушку. От слов хозяйской дочки Рэйне стало не по себе. Кажется, песня атаковала только незамужних девушек вне зависимости от того, были ли они упокоенными или неупокоенными душами.

– Встань ты, дева, с нами, и считай до десяти, – продолжала бормотать девушка, вырываясь из хватки отца и проносясь мимо Шейдов. – Мы пришли тебя забрать. Сделать той, кем ты должна стать.

По спине Рэйны пробежался холодок, она нащупала кинжал под плащом. Девушка чувствовала волнение от надвигающегося несчастья, которое никак не могла объяснить. Судя по лицу Ноа, он тоже что-то ощущал. Иллиас же волновался за них обоих, но сохранял собранность.

Когда они оказались на улице, Рэйна подтвердила свои опасения: что-то пошло не так. Изо всех домов и с ярмарки выходили девушки, загипнотизированные и поющие одну и ту же песню. И шли к деревянным воротам города, где их уже ждали.

Жен колдуна все узнали сразу.

На них были богато расшитые платья, украшенные тяжелыми золотыми поясами. Распущенные волосы струились по ветру, босые ноги ступали по снегу.

Снег.

Когда Рэйна, Иллиас и Ноа входили на постоялый двор, стоял прохладный осенний день. Сейчас же в воздухе медленно кружились снежинки, а под ногами хрустел снег.

Колдуньи-жены держали в руках свечи, книги и полные горсти алых ягод. Их было шестеро, но волны магии, что исходили от них, повергали всех в ужас. Однако крепкие мужчины уже отходили от шока, чего нельзя было сказать об их женах. Отцы и сыновья вытаскивали оружие, готовые сражаться. Вот только с кем? С собственными дочерьми, на которых они теперь смотрели?

– Снежана! – раздался крик Вяцлава и прокатился по толпе. Рэйна обернулась и увидела, как из-за деревянных домов выходят девушки, на ходу заплетая друг другу косы.

– Теперь Белоснежка, – ответила ему одна из дев. Самая юная. Она несла в руках корзину, полную ягод. – Снежка.

Волна землетрясения заставила Снежану дрогнуть, и корзина упала на землю. Ягоды разлетелись по снегу. Девушка улыбнулась и влилась в хор поющих. Ее глаза помутнели.

– Снежана! – бросились к ней отец и братья, но натолкнулись на невидимую стену. А меж тем поющие девы взяли в кольцо всех собравшихся.

– Раньше не могли мы черпать силу, не могли и черпать Навь.