– Но как я могла уничтожить ее? Я не стала бы этого делать, да и не сумела бы.
– Вы украли ее роль, вы сделали вид, что это вы танцуете на канате, вы сделали так, что она исчезла.
– Но я этого не делала! – взмолилась Марго. – Вы должны знать, что у меня не было права голоса. – Тон ее был почти просительным. – Разве вы не понимаете? Это киноиндустрия, продюсеры не хотели разрушать иллюзию, они сказали – если станет известно, что это не я снималась в трюках, это разрушит мою карьеру. Они сказали, что меня уволят. Это была всего лишь актерская игра, просто работа.
– Просто работа? – выплюнул эти слова мужчина. – Просто работа, говорите вы. Быть может, вы и работали за деньги, но моя мать была артисткой, и хождение по канату для нее было искусством!
– Так чего вы хотите от меня? – спросила Марго.
– Я хочу, чтобы вы вернули ее, показали ее миру.
– Но как?
– Сегодня вечером вы должны сказать правду. Вместо того чтобы представлять свой фильм, расскажите всем, что это она танцевала на канате, это она была великим талантом, а вы были всего лишь маской, безвольной марионеткой.
– И тогда… вы меня отпустите?
– О да, – ответил он, – я вас отпущу. Не волнуйтесь на этот счет. Я обязательно вас отпущу.
Глаза ее широко раскрылись, когда она осознала значение его слов.
– Я закричу, – предупредила она.
– Самым громким криком в истории шоу-бизнеса, – иронически фыркнул Клод.
Марго Бардем медленно понимающе кивнула – она знала, о чем он говорит.
– Вы хотите сказать, что они подумают, будто я практикуюсь для сегодняшнего выступления… и никто не придет, так?
Клод тоже кивнул.
– А зачем? Они же знают, что вы в полной безопасности.
Актриса отложила желтые перчатки: она решила, что они ей уже не понадобятся.
– Пойдемте прогуляемся, – предложил мужчина.
– Куда мы идем?