Детективы, вернувшись домой, решили отпраздновать завершение дела. Данила честно расплатился за работу сыщиков и пытался вручить им деньги сверх оговоренной в договоре суммы, но Мирослава категорически отказалась от премии. Ей и оплату по договору со школьного товарища брать не хотелось, но Данила пригрозил, что обидится на неё всерьёз и надолго:
– Ты что, за нищего меня держишь? – вопрошал он.
– Нет, конечно, – отмахнулась она.
– Каждая работа должна быть оплачена, – твердил он, насупившись.
– Ладно, твоя взяла, – она коснулась рукой его плеча.
– Ну вот, – сказал Морис, когда «Ниссан» шоколадного цвета выехал с их участка, – наконец-то!
– Гостей, как я понимаю, мы созывать не будем, – улыбнулась Мирослава.
– Кроме Шуры, – ответил Морис.
– Какой же Шура гость? – пошутила Мирослава. – Он член нашей дружной семьи.
– Иногда мне кажется, что мы его усыновили, – притворно вздохнул Миндаугас.
Мирослава расхохоталась и спросила:
– Тебе помочь на кухне?
– Нет уж, спасибо, – посмотрел он на неё сурово, намекая взглядом на её нулевые кулинарные способности.
– Кто бы спорил, – беспечно отозвалась она.
Ближе к вечеру Морис позвонил Шуре, и пока Миндаугас перечислял блюда, которые будут на столе, Наполеонов истекал слюной, а потом, не выдержав, жалобно воскликнул:
– Прекрати измываться над человеком!
– Разве я измываюсь? – удивился Миндаугас.
– Ладно уж, так и быть, приеду вечером, – заявил Наполеонов и отключился.
Примчался он раньше назначенного срока и страдал только от того, что не сможет запихнуть в себя всё и сразу.
Опасаясь, как бы их друга не постигла судьба Ивана Андреевича Крылова, хозяева ближе к концу ужина принялись убирать еду со стола.