А это была очень плохая новость.
– Так что приезжайте ко мне в субботу к обеду, – наконец подытожил разговор генерал, – и я все вам расскажу со всеми подробностями.
– Принято, – зачем-то ответил Владимир Васильевич.
Снова защемило сердце, участилось дыхание. Тревога не отпускала, и Высоков стал думать теперь о том, как ему действовать, если вдруг будет определен владелец автомобиля, попавшего на спутниковый снимок. В его кабинет заходили люди с какими-то вопросами и разговорами, ненужными ему, кто-то звонил ему, кому-то – он, но порой и сам не понимал, о чем говорит и с кем. Голова была занята другим – как выкрутиться, если к нему придут следователи.
На обед он не пошел, потому что не хотелось ни есть, ни кого-то видеть. Размышлял о том, что отвечать ему, если вдруг придут следователи и начнут задавать неудобные вопросы. Линия защиты в этом случае может быть одна: в ночь на субботу он работал с документами, засиделся долго, лег спать едва ли не под утро, а потому проснулся поздно, приготовил себе завтрак… Ближе к обеду вышел во двор, чтобы отправиться в магазин за продуктами. Автомобиль находился там же, где он его оставлял, хотя, возможно, не совсем – тогда показалось, что он стоял метрах в двух или даже трех от привычного места. Конечно, некоторое время можно кому-то доказывать, что его внедорожником мог воспользоваться кто-то другой. Но ведь проведут опрос соседей, и кто-нибудь обязательно вспомнит, что видел, как судья выезжал со двора в пять утра. Во дворе в тот момент точно никого не было, но кто-то мог глядеть в окно. Хотя кто смотрит в окно в пять утра? И все равно, доказать, что он говорит неправду, утверждая, что вышел из дома в обеденное время, вполне возможно. Даже очень легко можно это сделать. А если он врет, значит, что-то скрывает. А если начнут опрашивать Настю? Вдруг она не выдержит и признается, чтобы спасти его? Может быть, ей уехать на какое-то время? А лучше, конечно, уехать вдвоем. На пару недель, например, в Крым или в Сочи. Лучше, конечно, в Крым, потому что он там ни разу не был, а Крым находится подальше, чем Сочи. Но вряд ли его отпустят, потому что через две недели предстоит заседание суда по делу Качанова.
Если бы убитый не был прокурором, никто бы не стал так рыть землю, чтобы найти убийцу. Мало ли других убийств, которые легко раскрываются, а этим делом только статистику портить. Провели бы необходимые оперативно-следственные мероприятия и отправили дело в архив. И если бы даже кому-нибудь из оперов в голову вдруг заскочила безумная мысль, что к делу может быть причастен заместитель председателя городского суда, то опер сам придушил бы ее и трижды перекрестился при этом… Надо, конечно, уехать подальше, потому что, пока он будет отсутствовать, все смирятся с мыслью, что убийство прокурора – очередной глухарь… Плохо только, что не уехать никуда. Но Настю отправить можно…
Некстати позвонила мировой судья Алиса Никифорова и вкрадчиво поинтересовалась, что у него запланировано на выходные.
– А у меня теперь нет выходных, – ответил Высоков, намекая на то, что отношения между ними закончились.
– Вообще или только для меня?
– Вообще для всех.
– Ну-ну, – продолжила Алиса таким тоном, словно решила сама поставить последнюю точку в их отношениях, – на меня обиделся, что тогда не позвала тебя к себе? Но у дочки был день рождения, мама моя приезжала… И нечего из себя оскорбленную невинность корчить. Неужто не знаю, что ты завел себе какую-то фифу, мягко говоря. И даже к себе хотел ее на работу взять. А это уже верх неприличия! Ты еще в своем кабинете двуспальную кровать не распорядился установить?
– Пока, – сказал Владимир Васильевич.
– Нет, погоди! – не дала ему проститься судья Никифорова. – Нечего со мной как с собачонкой. Возомнил о себе! Большим начальником стал! Слава богу, что на тебе одном свет клином не сошелся! Есть и другие, которые только и мечтают, чтобы…
– Не расстраивай мечтателей! – сказал он и отключил аппарат.
Посмотрел за окно и подумал: «Надо скорее отправлять Настю куда-нибудь».
Вечером, вернувшись домой, Высоков сказал ей об этом. Осторожно намекнул, что хотел бы с ней полететь на море, но работа не отпускает.
– Если хочешь, можешь слетать на море одна, – предложил он.
Настя, обхватив его шею руками, прижалась к нему так, что ее глаза приблизились, будто девушка хотела обнаружить в его взгляде то, что он пытается скрыть.
– Избавиться от меня хочешь? – с наигранной угрозой спросила Настя и тут же засмеялась, прекрасно понимая, что скорее небо упадет на землю, чем он сделает это.
Владимир Васильевич хотел что-то объяснить, но она поцеловала его и прошептала:
ebooksa