Открой глаза, Фемида!

22
18
20
22
24
26
28
30

Владимир Васильевич схватил бывшего сокурсника за лацкан и притянул к себе:

– Еще слово – и получишь по роже.

– Все, все, – попытался остановить его адвокат, – остановись: на нас люди смотрят.

Высоков посмотрел в сторону и увидел генерала Корнеева, стоящего в пяти шагах от них. Оттолкнул от себя бывшего сокурсника:

– Ко мне не подходи больше. Забудь про наше знакомство!

Он пошел в сторону и поравнявшись с заместителем начальника ГУВД, спросил, стараясь казаться спокойным:

– Как вам музыка?

– Нормально. Та самая – из моего детства. У меня старший брат этих «Смоки» крутил с утра до вечера. Он потом в Афгане погиб, и все кассеты его мне достались… – Корнеев остановился и обернулся назад: – А с кем это ты сцепился там?

– Учились когда-то вместе, но теперь не с теми вопросами ко мне подошел…

– А-а, – успокоился генерал, – а уж мне показалось, что вы девушку не поделили. Кстати, с кем ты там сидишь?

– Один знакомый по университету: он теперь в Штатах живет…

– А девушки?

– Это его знакомые.

Он соврал неожиданно для самого себя, как будто стеснялся Насти…

– Ну ладно, будет скучно, перебирайся к нам. Правда, мы здесь только до конца концерта. А потом за город вернемся… Кстати, не забыл, что в следующую пятницу тебе судить Качанова? Хорошо дело изучил?

– Изучил, сделаю как надо. Только все обвинение строится на показаниях свидетелей. А если они все откажутся от своих показаний? Все заявят, что на них было оказано давление? И тогда все выводы обвинения посыпятся.

– Пусть только попробуют так сказать! Они же сами называли имена и фамилии людей, которые выбивали с них деньги за крышу. А некоторые с самим Качановым напрямую общались и даже деньги лично ему передавали. Вымогательство чистой воды! Причем совершенное преступной группой, которой руководил ранее судимый по подобной статье гражданин Качанов.

Высоков никуда перебираться не собирался, остался за своим столом в компании Лифшица, вместе досидели до окончания программы. Потом, когда бо́льшая часть зрителей схлынула, поднялся и подал руку своей девушке:

– Нам пора.

– Посидим еще немножко. Хотя бы часок, – настаивал Борис, – Димку можно позвать. Он где-то здесь мелькал.