– Не спорю. Но сразу после ее смерти всплывает некая фирма по оказанию ритуальных услуг, которая организовала кремацию, но кто оплатил эти услуги, непонятно. Договор якобы подписала заранее та самая ваша родственница – хозяйка дома, словно предчувствуя свою внезапную кончину.
– И только на этом основании вы сделали вывод, что он застрелился?
– Не только на этом. Еще ему прислали заявление в милицию, в котором некая девушка утверждала, что была изнасилована в своей комнате судьей Высоковым… Она проживала на тот момент в коммунальной квартире, и соседи показали, что стали свидетелями преступления. Сначала услышали шум борьбы, потом крики, подбежали к запертой двери, и когда выбили ее – застали девушку в разорванной одежде и судью с расцарапанным лицом. Судья тут же выбежал из комнаты и из квартиры, а они не смогли его остановить, потому что он был высок ростом и силен.
– Ну это ведь ложь, – не поверил Владимир Васильевич, – очевидная провокация. Вы же знаете, как расследуются подобные дела. Должна назначаться экспертиза.
– Результаты экспертизы тоже прилагались. Но Вася мне рассказал, как было на самом деле. Девушка была едва знакома ему – красивая девушка, надо сказать: я встречался с ней потом уже после всего этого, чтобы разобраться… Василий сказал, что она позвала его, чтобы поговорить о какой-то своей проблеме… Ей угрожают, за ней следят… Он сделал глупость, что поверил всему, но она была такая скромная, невинная… Мне он сказал, что и сам прекрасно понимал, что домой к ней нельзя было идти, но почему-то… Оказавшись в своей комнате, она тут же закрыла дверь на ключ, спрятала его в карман… Потом стала рвать на себе одежду, а когда он попытался отобрать ключ и уйти, расцарапала ему лицо и стала орать и звать на помощь… Вполне вероятно, соседи сознательно участвовали в провокации: один из мужчин был ранее судим, второй запойный пьяница, да и их жены были такими же…
– Пусть все было так, как вы говорите, но лишать себя жизни из-за этого!
– Это ты сейчас так спокойно можешь рассуждать, а представь себе человека, для которого честь дороже всего. Ему проще было выстрелить в себя, изобразить это как заказное убийство и сохранить доброе имя.
– Не верю. Следствие, экспертиза показали, что на него напали, отец сопротивлялся и его застрелили, причем вторым выстрелом.
– Ни одного постороннего отпечатка на пистолете, кроме отпечатков твоего отца. Даже если бандиты действовали в перчатках или стерли отпечатки, то не было бы вообще никаких… но не это главное. Главное, что был мальчик…
– Какой мальчик? – не понял Владимир Васильевич.
– Свидетель, который сидел на подоконнике на лестничной площадке между вторым и третьим этажом, когда мимо прошел, поднимаясь наверх, отец его друга Володи. Василий Николаевич узнал его, поздоровался и сказал, что лучше бы мальчик шел во двор – солнце яркое и теплое. Зачем на подоконнике сидеть?
– То есть вы хотите сказать, что какой-то мой друг детства его видел, а потом не сказал мне об этом?
– Родители сами привели этого мальчика в отдел милиции, где он дал показания прибывшему оперативному сотруднику. Этот опер опросил мальчика в присутствии родителей, а потом попросил всех об этом не распространяться. Потому что время суровое – мало ли что… И они согласились.
– Опера звали Виктор Николаевич Корнеев?
Олег Ильич кивнул.
– А мальчик кто?
– Твой одноклассник. Его звали Павликом.
– Ипатьев? – не поверил Владимир Васильевич. – У нас в классе только один Паша, он же Павлик. Я не верю: он бы мне рассказал.
– Верь не верь, но откуда тогда я про него знаю?
Высоков молчал, смотрел на крыльцо, где о чем-то разговаривали его мать и любимая девушка. Настя, очевидно, рассказывала что-то очень смешное, потому что Елена Александровна смеялась.
ebooksa