Цена откровения

Никто ей не звонил. Она на звонки не отвечала. Родителям звонить запретила. С соседями почти не общалась.

– Я мусор выносила. Кажется… – вдруг начала она припоминать. – И кое-кто из соседей выходил из квартиры. Этажом ниже.

– Кто? – Илюшин вооружился авторучкой, намереваясь записывать.

– Парень какой-то. Я его не знаю. Может, он чей-то гость, – сумбурно пояснила Саша.

– Он вас видел?

– Да.

– Вы поднимались без мусора или спускались с мусором? Это принципиально, Саша.

Илюшин так ничего и не записал.

– Не помню… Кажется, спускалась.

– Тогда это не алиби никакое, – встрял Глеб. – Вы могли выбросить мешок и уехать на лифте вниз.

– Но я не уезжала! – с легким повизгиванием в голосе возмутилась Саша. – Я была в пижаме и теплом халате! Спросите у него!

– Спросим. Непременно спросим, если разыщем вашего свидетеля. – Сергей сделал попытку ободряюще улыбнуться, но вышло так себе. – Если он вас вспомнит.

Тут его позвали из комнаты. Он вышел и вернулся почти сразу же. В руках у него были короткие ботинки на высоком каблуке с красной подошвой.

– Александра, это ваша обувь? – потряс ботинками в воздухе Илюшин.

– Я… Я не… – Она зажала рот рукой, дав себе слово больше не произносить ни звука без адвоката. Но все же успела выпалить: – Я их впервые вижу…

Глава 26

Барная стойка сверкала чистотой. Стаканы и фужеры безупречны. Старайся не старайся, не найдешь ни единого развода или пылинки. Можно было просто посидеть, полазить в телефоне, зайти на свою страничку в «Инсте», полайкать знакомых и незнакомых. И написать, может быть, этому козлу, блин!

Лиза задрала голову к потолку. Свет не горел, и нагромождение уровней, всегда казавшихся ей уродливыми даже при ярком освещении, теперь выглядели жуткими трещинами и впадинами. Надо же было додуматься такое соорудить! Она вздохнула и снова опустила голову. Уткнулась взглядом в телефон. Виктор был в сети десять минут назад. Не зашел на ее страничку, не написал ничего. И даже не отреагировал на ее новое фото. А оно вышло замечательное. Уже набрало сорок четыре отметки. А Виктор проигнорил.

– Сволочь! – прошептала Лиза с горечью. – Будто я виновата!

Она не была виновата ни в чем. Ни в том, что втрескалась по уши в самого негодного негодяя на районе, который менял девчонок чаще, чем перчатки. И еще был замешан в каких-то сомнительных делах. Из-за этого, собственно, они вчера и пособачились.