Цена откровения

– Это ни хрена не твое дело, Лиза, – округлил он глаза, когда она начала просить его завязать общение с одним из парней. – Это моя тема. Туда не лезь.

– Но как так, Вить? Мы же пара, нет?

– Пара.

– А в паре все решается совместно. И в радости, как говорится, и в горе.

– Горя никакого нет. А радости у нас с тобой хватает. Что не так?

Она начала говорить много и быстро. О том, что его дружки творят преступные дела и его втягивают. А горя может быть очень много, если он не перестанет с ними якшаться.

Он слушал, не перебивая. А потом заржал, как конь.

– Ты серьезно считаешь, что меня кто-то втягивает, Лизок? Всерьез? Не я, а меня?

– Ну да.

– Ну, ты и дура, Лиза… Меня, в принципе, невозможно никуда втянуть, поняла? Я могу, а меня нет.

Она растерянно моргала, лихорадочно соображая: почему он именно так сказал? Неужели не тот, за кого себя выдает?

Черт, дурацкая фраза, как в кино. И он вообще-то ни за кого себя не выдавал с самого начала. Она всегда знала, что он придурок. Придурок и бабник.

Зачем же она тогда с ним связалась? Девочка из нормальной семьи, студентка третьего курса заочного отделения престижного факультета престижного вуза, стремящаяся чего-то достичь в этой жизни. Честно, без уголовщины всякой, чтобы спокойно засыпать и просыпаться, радоваться выходным и планировать отдых, а не как от полиции прятаться.

Зачем она с ним? Может, потому что и правда дура?

За секунду до того, как к стойке подошел посетитель и требовательно постучал по отполированной поверхности, она свернула свою страничку. Все, хватит! Она не пойдет на поводу у его низменных инстинктов…

Черт, опять дурацкая фраза, как из кино или из романа. В общем, не важно, как это звучит. Важно то, что она больше не с ним.

– Девушка, вы уснули там, что ли? – произнес мужской голос, явно принадлежащий какому-то старперу.

У нее слух уже был наметан. Второй год за стойкой трудится. Да и в это время, когда еще не зажигали верхний свет, в баре мало кто появлялся из постоянных молодых посетителей. Она вообще не видела смысла в дневной работе. Зайдет пара-тройка таких вот – перезревших. Или похмелиться кто забежит. Но это не выручка – слезы. И чаевых никаких. Но руководству виднее.

– Что будете пить?

Лиза дежурно улыбнулась мужику, которому на вид было под пятьдесят, а то и больше. Отметила, что он выглядит нервным или расстроенным. Или и то и другое вместе.