– Это все мой брат, Семка. Мы едва успели начать искать легенду, связанную с дверью, как он мне ее рассказал.
– Неужели? – усомнился Соболев.
Но Ткачева смотрела на него такими честными, такими круглыми от испуга глазами, что ей трудно было не верить. К тому же она сразу затараторила, продолжая объяснять:
– Понимаете, когда я домой вчера вернулась, Семка испуганно таращился на шкаф в прихожей. Он у нас встроенный, довольно просторный, но брат его вроде никогда не боялся. Я сначала не придала этому значения, а потом, уже перед сном, поймала его, когда он вылезал из шкафа с фонариком. Я его спросила, не ищет ли он вход в Нарнию… – Ткачева неловко улыбнулась, но Соболев лишь нахмурился, вновь не уловив суть шутки, поэтому она тут же посерьезнела. – А он сказал, что проверяет, нет ли кого внутри. Ну и тут уж я попросила его объяснить, кто и почему там может быть, а он рассказал мне про черную дверь…
– Что это за дверь и откуда он про нее узнал?
– Он в субботу ходил на день рождения к однокласснику. Видимо, они рассказывали друг другу страшилки. Знаете, дети любят сначала попугать друг друга, а потом дрожать от страха под одеялом и не спать полночи.
– Как зовут одноклассника? – уточнил Соболев, хотя ответ был очевиден.
– Женя, – предсказуемо отчиталась Ткачева с видом троечницы, которой на уроке наконец попался знакомый вопрос. – Он рассказал Семке и другим гостям про заброшенную ткацкую фабрику и черную обугленную дверь, за которой прячется страшный человек. Как ни запирай ту дверь, человек из-за нее выходит, когда ему нужна жертва. Если тебе удастся от него сбежать, он последует за тобой. Потому что может любую дверь превратить в черную и выйти из-за нее. Если увидишь, что какая-то дверь в твоей квартире стала черной, нужно бежать.
– И где этот Женя услышал такую историю? – теперь уже просто удивился Соболев.
– Я не знаю, – пожала плечами Юля. – Но он сказал ребятам, что дверь в кладовку, которая у него в прихожей, уже несколько раз становилась черной, ненадолго. На брата эта история произвела неизгладимое впечатление, поэтому он и смотрит теперь с опаской на наш шкаф и изучает его изнутри: не притаился ли там кто-то.
– Узнать, о какой именно заброшенной ткацкой фабрике идет речь в истории, оказалось уже делом техники для нашей Галки, – добавил Федоров.
От Соболева не укрылось то, как Ткачева недовольно нахмурилась на этих словах. Кажется, девочка ревнует нового бойфренда к лучшей подруге.
– И вы решили поискать эту дверь сами, так? – ворчливо уточнил он. – Почему ты не связался со мной?
– Андрей, мне все равно, как это заведено у вас в полиции, – спокойно пояснил Федоров, – но либо мы с тобой взаимно делимся информацией, либо не делимся вообще. Играть в одни ворота я не нанимался.
«В принципе, это справедливо», – мысленно признал Соболев. На месте Федорова, он бы, скорее всего, придерживался того же принципа. Но повторить это вслух, конечно, было совершенно невозможно.
– Чудно, но неужели ты не понимаешь, что подвергаешь подружку опасности? Себя тоже, но рисковать собой – это твое дело, а вот кто тебе дал право рисковать ее жизнью?
– Я сама сюда пошла! – тут же подала голос Ткачева, неожиданно из напуганной девчонки превращаясь в женщину, готовую защищать своего мужчину от любых нападок. И сразу встала к нему ближе, плечом к плечу. – И осознаю риски.
– Неужели? – Соболев вперил в нее свой лучший полицейский взгляд, надеясь, что она снова стушуется, но это не сработало. Поэтому он решил выложить главный козырь: – А ты знаешь, как я вас нашел? Пошел за убийцей, прирезавшим у колодца Татьяну Гусарову! Он бродит где-то здесь, готовит новый ритуал. Ему едва ли нужны случайные свидетели. Думаешь, твой дружок тебя защитит?
Реакция Ткачевой оказалась совершенно неожиданной:
– Вы тоже его видели? Мне показалось, что я видела кого-то в балахоне, но лишь мельком. Думала, померещилось или крыша едет…
ebooksa