Кровь Пламенных

22
18
20
22
24
26
28
30

— Расскажи.

Какое-то время она молчала. А затем начала рассказывать. Медленно, с усилием облекая в слова картины прошлого, что стояли перед глазами. Друзья и учитель слушали ее молча, не перебивая. Несмотря на бурю чувств, которые бушевали внутри нее, голос Райги звучал абсолютно безжизненно.

— Ёи сказал правду, — горько подвела итог она. — Я бесполезная. Я никого не смогла спасти. Они умерли из-за меня, потому что моя сила тогда не проснулась.

— Глупости! — возмутился Райтон. — Тебе было пять лет! И сегодня ты спасла всех здесь! Меня. Мою семью. Всех, кто был в зале.

— Твоя сила тогда проснулась, — мягко сказал учитель. — И она спасла того, кого могла спасти. Тебя.

Райга посмотрела на него. Алый взгляд встретился с аметистовым.

— Я знаю, проткнуть глаз своей дочери — это жестоко. Но этим твой отец спас тебя, — уверенно продолжил эльф. — Если бы он не пробудил твой глаз, ты бы умерла, как и все они. И сейчас в Королевстве и дальше умирали бы люди. От змеев Изначального.

— Глаз Пламени, — поправила его Райга. — Они называли его Глаз Пламени.

Райтон нахмурился и задумчиво протянул:

— Глаз Пламени… Что-то я такое уже слышал. Глаз Пламени, глаз Луны… Кажется, у но-хинцев есть какая-то сказка с подобными названиями.

В голове Райги будто вспыхнул свет. Она схватила принца за руку и сказала:

— Сказка? Книга!

— Какая книга? — недоуменно хлопнул глазами юноша.

— “Сборник древних сказаний” Мияго! Эрига говорила, что в ней было что-то про глаза осени. И она должна быть в библиотеке твоей матери.

В этот момент в дверь постучали. На пороге появился Иночи Райс. Он оглядел своих подчиненных, отвесил поклон принцу и сказал:

— Ваше Высочество! Его Величество требует вас к себе.

Райтон поднялся и сказал:

— Я дам приказ Аито отыскать эту книгу в библиотеке и принести тебе.

После этого он ушел. Ллавен и Миран с сожалением взглянули на Райгу и последовали за принцем. Иночи Райс задержался на мгновение и на прощание бросил на Пламенную заинтересованный взгляд.

Девушка отрешенно уставилась в стену. Из задумчивости ее вывел вопрос магистра Лина: