Потом он повернулся и пропал из ее поля зрения, торопливо направляясь к другим детям и хлопая в ладоши, пока Фрея крутила обруч. Шон пытался сделать вид, что этого разговора не было. Он не мог вот так просто принять ее решение вышвырнуть его из дома. В свою очередь, она лишь надеялась, что ей хватит сил стоять на своем.
Лорен взяла Уиллоу на руки и прижала к плечу. Ей необходимо было с кем-то обняться.
– Человек, – сказала Уиллоу. Ее голос звучал приглушенно, но достаточно отчетливо. Лорен вытянула шею, пытаясь рассмотреть, что же привлекло внимание дочки. Уиллоу пока не всегда правильно подбирала слова.
На этот раз она не ошиблась.
Джерри стоял возле сарая, в углу своего сада. Гирлянда из лампочек, свисавшая с низко расположенных ветвей дерева, образовала вокруг его головы что-то вроде убогой короны. Он пристально смотрел на них, и даже несмотря на то, что Уиллоу продолжала указывать на него пальцем, не отводил взгляда.
Он все слышал.
Глава тридцать вторая
Той ночью Мишти подождала, пока Парт и Майя заснут, и открыла на телефоне приложение Facebook. У нее возникла мысль покопаться в домашнем баре Парта: все так хвалили, как влияют горячительные напитки на уверенность в себе. В конце концов Мишти передумала. Она от алкоголя становилась не смелой, а глупой.
Мишти сидела на кухне, теребя волосы и одежду. Она не могла вспомнить, сколько лет прошло с тех пор, как они в последний раз разговаривали с Нилом. Вряд ли он возьмет трубку.
Она до последней секунды боролась с этим желанием. Мишти часто думала о Ниле и следила за ним в интернете, но никогда не заходила так далеко.
Было что-то жалкое в том, как Шон говорил о своей любви к Сиаре. В их последний день вместе у Нила был тот же взгляд. Была ли Мишти такой же, как Сиара?
Она нажала на кружочек с его лицом. Мишти раньше никогда не звонила никому через приложение Фейсбука, поэтому звук заставил ее вздрогнуть. Она чуть не передумала и уже была готова положить трубку, как вдруг он ей ответил:
– Мишти? – Прошло несколько секунд, прежде чем его нечеткое лицо появилось на экране. Сначала рот Нила не двигался. Он завис. А потом качество картинки внезапно улучшилось. – Мишти? Ты там?
– Да, это я. Прости. Наверное, не вовремя звоню.
– Нет, все в порядке. Я как раз еду на работу.
Нил намекал, что жены не было рядом. Когда движение на экране возобновилось, то Мишти увидела спускавшиеся по его плечам провода от белых наушников. За спиной у него кипела жизнь. Все было таким знакомым и в то же время далеким. Тишину кухни пронзил звук автобусного гудка.
– Ты где? – спросил он, прищурив глаза в попытке рассмотреть окружающий Мишти интерьер. Перед тем как позвонить Нилу, она приглушила свет на кухне, потому что не хотела, чтобы он увидел ее во всех деталях: некрасивый шерстяной свитер, складки жира, обезобразившие фигуру, лицо, раскрасневшееся в предвкушении разговора.
– У себя дома. Тут середина ночи.
Мишти предполагала, что Нил знал, где она теперь жила. Может, и нет: не факт, что он следил за ее страничкой. Однако Мишти казалось, что он тоже ее изучал.