Детектив в маске

Без всех этих наносных атрибутов успеха, оказывается, вполне можно было жить. Дышать холодным, очень чистым воздухом по утрам, долго обнимать конскую морду, слыша, как Верба стрижет ушами, выполнять простую работу, оставляющую голову и сердце свободными от всякой чуши, есть простую еду, гулять по бескрайним полям, наблюдая, как где-то далеко-далеко небо стыдливо целуется с землей, немного конфузясь, что нарушило правило и сняло маску.

Маску Муся не носила, хотя перед поездкой в отпуск, когда она еще надеялась, что он состоится, купила их с полсотни и, разумеется, привезла с собой. Просто в деревне, где она все время была наедине с собой, маска оказалась совершенно ни к чему.

О будущем Муся совершенно не беспокоилась. Она была уверена: что-то обязательно будет, а планировать это что-то теперь совершенно бесполезно. Первый вариант – весь этот карантинный кошмар кончится, и можно будет вернуться на работу. Тогда у нее будут деньги, чтобы продлить аренду домика и остаться тут жить, потому что ей тут нравится, а летом здесь и вообще станет, наверное, просто чудесно. Второй вариант – все не кончится. Значит, тогда хозяйка Вербы еще раз привезет корм и продукты, потому что все еще не сможет к тому времени продать лошадь, а на продление аренды нужно будет найти деньги. Например, продав валюту, отложенную на отпуск.

Что будет, когда и эти деньги кончатся, Муся впервые в жизни не думала. Смешно было об этом размышлять в нынешних обстоятельствах. Каждый день она узнавала о том, что заболел кто-то из знакомых. В этом не было ничего удивительного, ее друзья и коллеги много путешествовали по миру, часто и с удовольствием общались, то есть относились именно к той категории людей, которые становились жертвами новой болезни в первую очередь.

Совершенно не переживая за себя и хваля за решение, которое спустя две недели деревенской жизни показало, насколько оно мудрое и правильное, Муся немного волновалась лишь за маму с бабушкой, но те по телефону успокаивали свою девочку, как могли. Мол, у нас тут не Москва, ситуация спокойная, мы сидим дома, выходим только за продуктами, бережемся, руки моем, рекомендации соблюдаем, чего с нами сделается. И Муся старалась верить, что все действительно будет хорошо.

Сегодня начиналась третья неделя ее добровольного заточения, которым она совершенно не тяготилась. Жизнь вокруг замерла так, что в возникшей пустоте слышно было звенящую во все еще морозном поутру воздухе паутину, жужжание просыпающихся на солнце мух у стены сарая, робкое движение распускающихся из почек листьев. Или это не карантин, обостряющий восприятие жизни, тому причиной, а просто деревенская тишина, к которой Муся так и не привыкла? Она не знала.

С утра отчего-то отчаянно захотелось шарлотки. По-честному, яиц в холодильнике из привезенных трех десятков оставалось не так уж много. Что ж, рано или поздно, но надо будет доехать до магазина в соседней деревне. Она почистила и порезала яблоки, быстро приготовила тесто, залила его в форму, которая нашлась на кухне, поставила в духовку и побежала кормить Вербу, которая уже нетерпеливо перебирала ногами в стойле, поджидая припозднившуюся хозяйку.

– Здравствуй, Вербушка, – ласково сказала Муся, погладив лошадь по шелковистой морде. Та в ответ ткнулась девушке в щеку, поздоровалась. – Сейчас завтракать будем.

Закончив с кормом и водой, Муся выкатила наружу тележку, отдуваясь, смахнула с лица выбившиеся из хвоста волосы и вдруг замерла, не веря собственным глазам. За забором ее дома стояла машина. Незнакомая машина, большой черный джип с питерскими номерами, рядом с которым прохаживался такой же незнакомый парень, точнее, все-таки мужчина лет тридцати с хвостиком. Интересно, и что ему тут понадобилось?

Увидев Мусю, он как-то по птичьи, словно сильно удивившись, склонил голову набок, напомнив большого и удивительно умного попугая, которого когда-то давно держала семья ее лучшей подружки. Она хотела было засмеяться над этим нечаянным сходством, но тут незваный гость отмер и двинулся было к калитке, но остановился, просто положив руки на забор.

– Здравствуйте, вы тут живете?

– Ну да, – довольно недружелюбно ответила Муся, с опаской относившаяся сейчас к незнакомым людям. Кто его знает, что у него на уме, в этой глуши хоть обкричись, никто тебя не услышит и на помощь не поспешит. – А что, вы рассчитывали увидеть кого-то другого?

– Если честно, я и сам не знаю, кого рассчитывал здесь увидеть, – признался визитер. – Я ехал сюда, полагая, что здесь живет Татьяна Сергеевна Мезенцева, но дело в том, что она должна быть значительно старше. Вы ее дочь?

– Не знаю, есть ли у госпожи Мезенцевой дочь, но это точно не я, – нелюбезно ответила Муся. Татьяной Мезенцевой звали женщину, у которой она сняла дом. – Меня зовут Марина Веселова, я арендовала это жилье на три месяца, потому что Татьяна Сергеевна решила его сдать.

– Сдать? – Молодой человек выглядел растерянным. Только сейчас Муся заметила, что он довольно бледен, то ли от долгого путешествия, то ли от расстроившего его известия. – Надо же, признаться, я был не готов к тому, что вместо Мезенцевых встречу здесь совершенно постороннего человека.

– В гости приехали? Так время для визитов сейчас не совсем подходящее. Как бы то ни было, Татьяны Сергеевны здесь нет. Вы ей позвоните, пожалуйста, потому что ее московского адреса я не знаю. Хотя, я бы на ее месте гостям не обрадовалась.

– А вы всегда такая неприветливая и негостеприимная? – спросил гость. – Я провел за рулем почти восемь часов, чтобы оказаться здесь. И московский адрес Татьяны Сергеевны мне без надобности, да и телефона ее у меня нет. Я ехал сюда.

– Рада за вас. Но, боюсь, ничем не смогу вам помочь. Пожалуй, кроме телефона Татьяны Сергеевны, если он вам нужен. Простите, но в дом я вас не приглашаю, потому что к самоизоляции отношусь серьезно.

– Как я посмотрю, вы, Марина, ко всему относитесь серьезно, – он вдруг развеселился, даже бледные щеки чуть покраснели. – Позвольте представиться. Меня зовут Сергей Баринов.

– Очень приятно, – машинально сказала вежливая Муся. – И до свидания. Мне нужно лошадь вывести во двор. И у меня куча домашних дел. Сожалею, что ваша поездка оказалась напрасной. Так телефон Мезенцевой дать?