— Проклятье, — прошипел он, и тут же, одновременно с ним, раздались возгласы:
— Эй, там кто-то есть! В начале коридора! Задержать его!
— Бежим, — выпалил Робб и, схватив Космину за руку, потащил её вниз по лестнице.
Внизу горели свечи. Немного, только для того, чтобы служанки не споткнулись и не уронили то, что они несли, но этого хватило, чтобы на пару мгновений ослепить его. Он огляделся, пытаясь сообразить, в какую сторону бежать. Эти богачи всегда строили слишком большие и запутанные дома, наверняка пытаясь возместить этими размерами какие-то недостатки. Сверху раздался топот, и Робб резко рванул влево. Космина тихо вскрикнула, но тут же подстроилась под его бег.
Поворот, ещё поворот. Сзади слышались шаги и крики, и Лосса истерично взвизгивал:
— Это тот мужлан! Отребье! Он хочет причинить ей вред!
“Сам ты отребье, пёс поганый”, — мрачно подумал Робб, сворачивая в очередной коридор. И тут же он налетел на девочку с тазом, доверху наполненным влажной одеждой. Она едва устояла на ногах, но сильно помешала.
— В сторону! — рявкнул Робб так зло, что бедная девочка тут же отпрыгнула к стене.
— Прошу прощения, милая, — Космина взяла у неё таз и бросила его позади себя, под ноги преследователям.
“Умница”, — подумал Робб, но слова бы заняли слишком много времени, а он уже снова тащил Космину дальше, направо, еще раз направо к большой двери.
— Не сюда, — выдохнула Космина, оттаскивая его в сторону.
Робб был готов огрызнуться, но тут увидел в стене другую дверцу, низкую и незаметную. Он нервно обернулся: погоня была ещё за углом. Лосса велел убрать арбалет, и это было дурным знаком. Робб, не теряя времени, толкнул большую дверь, пытаясь сбить преследователей со следа, а сам за Косминой нырнул в узкое тёмное пространство за маленькой грубо сколоченной дверцей.
Здесь было душно и пахло плесневелой землёй. Робб сделал один шаг вперёд, но тот оказался неудачным: нога ухнула в пустоту, и он больно упал, и проехался ягодицами по ступеням.
— Бурундовы твари! — выругался он и, кряхтя, добавил ещё пару крепких словечек, но Космина зашипела на него откуда-то сверху:
— Тише! Я слушаю!
Робб покорно затих. Потекли секунды, тягучие, как смола. Космина тяжело дышала, и дыхание её иногда становилось глухим, будто она закрывала ладонью рот. Постепенно глаза привыкали к темноте, и Робб мог видеть светлый силуэт в розовом платье и уходящие в темноту ступеньки.
Он поднялся. Зад нещадно болел, но времени на то не было. Робб подошёл к Космине, тронул её за плечи.
— Давай спрячемся пока внизу, — предложил он.
Она обернулась. В темноте блеснули глаза, нежное дыхание коснулось его небритого подбородка. Сердце колотилось от волнения, страха за Космину и бега, и вдруг всё это вместе сплелось, превратившись в жгучее желание. Робб притянул её к себе, горячую и мягкую, и впился губами в её губы, пытаясь утолить жажду близости и унять сердце. Рука его прошлась по её бархатистой коже и стянула платье с плеча. Космина тихо охнула и прижалась ещё ближе. Поцелуй стал жарче, почти остервенелым, Робб почувствовал, как она начала дрожать, и был уже готов плюнуть на всё: и на планы, и на опасность, чтобы вновь почувствовать её любовь… Но слабый голос заставил его остановиться.
Это был женский голос, и он пел печальную песню о девице, которая утонула из-за несчастной любви. Он поднимался снизу, отражался от влажных стен, двоился и превращался в призрачные отголоски невидимого хора.
ebooksa