Она моргнула, зрачки расширились.
Буруу вскочил, отшвырнул Петра в сторону и запрыгнул на крышу хижины. Две тонны мускулов, клюв и когти разнесли карниз в щепки, Маро тревожно вскрикнул, Томо опять взвизгнул, а собравшиеся разбежались, когда потолок частично обрушился.
– Дыхание Творца, что, черт возьми, с ним случилось? – закричала Каори.
Буруу приземлился среди разбитых бревен, качая головой, будто волк, терзающий добычу. Пока члены Кагэ стояли ошеломленные, он открыл клюв и выплюнул на настил переломанные останки серебристого заводного механизма и тонких паучьих лапок с заводным ключом и светящимся красным глазом.
– Яйца Идзанаги! – прошипела Мичи.
Совет сгрудился вокруг разрушенного механизма размером с горстку пепла. Одна из тонких лапок дернулась, вспыхнули голубые искры, и свет в глазу неторопливо угас. Буруу зарычал, в его груди раздался басовитый рокот.
Однако потом стало мертвенно тихо.
– Что это, черт возьми? – проворчала Каори.
Мичи низко пригнулась к доскам, глядя на разрушенную машину. Перепуганный щенок прыгнул к ней на руки, поджав хвост и не сводя глаз с Буруу. Грозовой тигр фыркнул, махнув хвостом из стороны в сторону с легкой кошачьей грацией.
– Дрон-разведчик Гильдии, – ответила Мичи. – Во дворце Кигена их полным-полно.
– Для чего они? – спросил Акихито, подтолкнув останки сапогом.
– Они следят и сообщают Гильдии обо всем, что зафиксировали.
Глаза великана широко распахнулись. Он поднял боевую дубинку и ударил по изломанному пауку.
Мичи прижала перепуганного Томо к груди.
– Боги, он уже сломан, Акихито!
Здоровяк пожал плечами, извиняясь, и еще раз стукнул по пауку на всякий случай, окончательно раздавив дрон.