Несущая смерть

– Твое имя не волнует меня, как и твоя похвала.

– Ты, наверное, Каори? Юкико сообщила нам о предательстве. О гильдийце по имени Кин. Не каждый из нас похож на него.

– Для меня вы все выглядите на одно лицо.

– Тем не менее нас кое-что объединяет. Или вы здесь для того, чтобы полюбоваться видом?

– Мы собираемся выжечь сердце Гильдии дотла. Уничтожить проклятую яму и все, что внутри.

– Тогда у нас общая цель. Но почему же наши клинки нацелены на глотки друг друга?

Повисла долгая тишина, наполненная далекими звуками клаксонов, каплями, ритмично падающими с промокшей одежды. Дыхание обжигало Каори легкие, пот заливал глаза, затуманивая мир. Мисаки просто смотрела на нее, клинки продолжали нависать над горлом Каори, а дыхание собратьев со скрежетом вырывалось из мехов на их оболочках.

Дыхание живых людей. Они думали, чувствовали…

– Каори. – Маро прочистил горло, и его голос прозвучал мягко и спокойно. – Возможно, в подобном союзе есть мудрость. Взрывчатка, которую они заложили, подтверждает правдивость их речей.

– Почему вы тут? – шепотом спросила Каори у гильдийки. – Правда… зачем?

– Чтобы все это разрушить.

– Ты говоришь о намерении. Но не о причине.

Мисаки взглянула на нее налитыми кровью глазами, маска на лице лже-особи ничего не выражала.

Когда Мисаки наконец открыла рот, голос у нее пылал страстью, в которую Каори с трудом могла поверить.

– У меня есть ребенок. Шуки. Ее отец покинул мир. Он мертв. Но его последними словами, с которыми он обратился ко мне, была мольба создать реальность, в которой наша дочь могла бы вкусить свободу. Она бы танцевала, а солнечные лучи играли бы на ее коже. Он погиб за мечту. И я, если понадобится, тоже умру, чтобы приблизить момент наступления этого будущего. И сделаю все возможное, чтобы обезопасить Шуки. Она должна дышать воздухом свободы. Я бы тысячу раз умерла, чтобы увидеть, как дочь проживает счастливую жизнь.

Каори моргнула, и уголки глаз защипало. Голос Мисаки, а мысли ее отца. Правда о том, что он сделал. Чем пожертвовал ради нее. Почему сделал свой выбор. Не Кина. Ни одного из них.

То был его выбор – и только его.

Мисаки коснулась вакидзаси Каори, отодвигая оружие девушки в сторону.

– Лотос должен гореть, Кагэ.

– Гореть, – эхом откликнулись ее спутники.