– Нет, – процедила Юкико, вытирая выступившие на глазах слезы ярости.
– Ты не имеешь права, – выдохнула она, и у нее сдавило горло. – Ты не имеешь права говорить их голосами или произносить имена. Ты их не знала. И не любила. Все потери, мучения и страдания – из-за тебя. Ты это начала. Везде распространилась гниль и война. Ты – причина, по которой люди мертвы. Я знаю, кто ты такая и каково твое имя.
Раздался голос – раскатистый и гулкий.
– Эндзингер. Вестница конца.
– Тогда Идзанами. – Юкико вглядывалась в темноту, поворачиваясь на месте, убирая пряди волос, прилипшие в уголках рта. – Госпожа Идзанами. Супруга Создателя. Богиня Земли, которая умерла, давая жизнь островам. Мать демонов. Ненавистница всего живого.
В темноте заколыхался блеклый силуэт, выплывая из бурлящей бездны.
И вот она предстала перед удивленными глазами Юкико. Бумажный фонарь в одной руке заливал пространство бездушным леденящим светом. Воздух вибрировал, насыщенный трупными мухами и ужасающей беззвучной песней.
Она была стройной, одетой во все белое, бледной как молоко и мягкой как шелк. По телу струились черные локоны, будто вода, ниспадая каскадом по плавному изгибу плеч, спускаясь по округлостям бедер до самого пола. Они извивались у нее на коже, словно змеи или иные существа, но казались иллюзорными, как тени. Там, где она ступала, распускались бутоны кровавого лотоса, наполняя тьму приторной сладостью. Лицо в форме сердца с пухлыми, но мертвенными губами, покрытыми влажным глянцево-черным блеском, было невероятной красоты.
Она являлась сосредоточием совершенной, неподвластной времени грации.
Но глаза. Боги,
Дыры, пробитые в черепе. Бездонные зияющие пропасти, высасывающие всю жизнь и свет из воздуха. Вместо ресниц извивались черви, крошечные, безглазые, тянущиеся к теплу Юкико. Рука Темной Матери была по локоть в крови, стекающей на пол.
– И поэтому стремишься нас уничтожить? Разрушить все, что помогала создавать?