Гроувер был уже в диспетчерской будке и колошматил по всем кнопкам без разбора.
— Пять, четыре…
Сатир в отчаянии посмотрел на меня, подняв руки. Этим он давал мне понять, что успел нажать на все кнопки, но ничего так и не случилось.
Закрыв глаза, я подумал о волнах, бурных водах Миссисипи. Внутри у меня все напряглось — это ощущение было мне уже знакомо. Я попытался представить, что тяну за собой в Денвер весь океан.
— Два, один, ноль!
Вода вырвалась из труб. Она с ревом обрушилась в бассейн, сметая пауков на своем пути. Я силком усадил Аннабет на сиденье рядом с собой и пристегнул ремнем в тот момент, когда приливная волна тяжело ударилась о борт, окончательно смыв пауков и захлестнув нас, но не лишив свободы перемещения. Лодка всплыла и кругами завертелась в образовавшемся водовороте.
Вода была полна пауков, погибших в результате короткого замыкания, некоторых буквально размозжило о бетонные стенки бассейна.
Прожекторы продолжали высвечивать нас. Спрятанные в купидонах камеры снимали, передавая живое видео на Олимп.
Но я целиком сосредоточился на управлении лодкой. Я молился, чтобы она следовала течению и держалась подальше от стен. Может, мне и примерещилось, но, казалось, лодка слушается меня. По крайней мере, она не разлетелась вдребезги. Мы в последний раз крутанулись на месте, теперь уровень воды был достаточно высоким, чтобы притиснуть нас к сети. Потом нос лодки развернулся в сторону туннеля, и мы стремительно умчались в темноту.
Мы с Аннабет тесно прижались друг к дружке, тем временем лодку швыряло из стороны в сторону и мимо проносились картинки, изображавшие Ромео и Джульетту, равно как и прочую лабуду, которую принято дарить в День святого Валентина.
Затем туннель кончился, и ночной ветер свистел у нас в ушах, пока лодка мчалась прямиком к выходу.
Если бы путешествие совершалось по всем правилам, мы проплыли бы сквозь Златые Врата Любви и благополучно плюхнулись бы в бассейн, где поездка заканчивалась. Но тут возникла проблема. Врата Любви были обмотаны цепью. Две лодки, которые смыло в туннель перед нами, теперь громоздились, упершись в эту преграду: одна почти затонула, другая раскололась пополам.
— Отстегни ремень, — крикнул я Аннабет.
— Ты что, сдурел?
— Если не хочешь расшибиться в лепешку. — Я привязал щит Ареса к руке. — Придется продемонстрировать умение прыгать в высоту.
Моя идея была настолько простой, насколько же и безумной. Когда лодка ударится о ворота, мы должны будем использовать силу удара как трамплин, чтобы перепрыгнуть через них. Я слышал о людях, которые таким образом выживали в автокатастрофах: их отбрасывало на тридцать — сорок футов от места столкновения. Если повезет, мы приводнимся в следующем бассейне.
До Аннабет, кажется, дошло. Она вцепилась в мою руку, ворота приближались.
— По моему сигналу, — прохрипел я.
— Нет! По моему!
— Это почему?