– Ну? – спросил Боркен, как только затих треск статических разрядов.
– Хорошо, мы согласны, – сказал Уэбстер. – Мы восстановим телефонную линию. Однако на это потребуется какое-то время. У телефонной компании сегодня выходной в связи с праздниками.
Последовала пауза. Затем раздался смешок.
– Ах да, День независимости. Наверное, мне следовало бы выбрать другой день.
Уэбстер промолчал.
– Я хочу видеть всех ваших морских пехотинцев, – продолжил Боркен.
– Каких морских пехотинцев? – спросил Уэбстер.
Снова короткий смешок. Короткий и снисходительный.
– У вас восемь морских пехотинцев. И боевая машина пехоты. У нас повсюду наблюдательные посты. Мы следим за каждым вашим шагом. Точно так же, как вы следите за нами с помощью своих проклятых разведывательных самолетов. Ваше счастье, что «стингеры» не летают так высоко, а то на земле сейчас валялся бы не только этот долбаный вертолет.
Уэбстер ничего не ответил. Лишь всмотрелся в линию горизонта. Макграт машинально сделал то же самое, выискивая солнечные блики на стеклах биноклей.
– Я так понимаю, вы сейчас находитесь рядом с мостом, – сказал Боркен. – Я прав?
Уэбстер пожал плечами. Макграт усиленно закивал, призывая его ответить правду.
– Да, мы находимся рядом с мостом.
– Я хочу, чтобы морские пехотинцы вышли на мост. Уселись на край ровным рядком, поставив бронемашину за собой. Я хочу, чтобы они сделали это прямо сейчас, понятно? Или мы займемся Холли. Выбор за тобой, Уэбстер. Или, наверное, за генералом. Это ведь его дочь и его морские пехотинцы, так?
Джонсон поднялся со скалы. Через пять минут морские пехотинцы сидели на краю взорванного пролета моста, свесив ноги в пустоту. Боевая машина пехоты встала у них за спиной. Уэбстер, Макграт и Джонсон оставались под прикрытием скалы. Директор ФБР не отнимал рации от уха. Он слышал невнятные голоса, как будто Боркен, зажав микрофон ладонью, разговаривал с кем-то по переговорному устройству. Его приглушенный голос чередовался с треском ответов. Наконец микрофон открылся, и в динамике снова зазвучал громкий и отчетливый голос Боркена.
– Хорошо, Уэбстер, отлично сработано. Наши разведчики видят всех восьмерых. Как и наши стрелки. Если морские пехотинцы пошевелятся, они сразу умрут. Кто еще находится здесь?
Уэбстер ответил не сразу. Макграт отрицательно помотал головой.
– А разве вы сами не видите? – спросил Уэбстер. – Я полагал, вы непрерывно наблюдаете за нами.
– Сейчас я временно отвел своих людей назад. На оборонительные рубежи.
– Здесь больше никого нет, – сказал Уэбстер. – Только мы с генералом.