За многие сотни миль, в Чикаго, Макграт не слышал этих звуков, но он слышал голос начальника отделения Финикса, кричащего по радио. Сигнал с ларингофонов пересылался через Вашингтон и трещал из громкоговорителя, установленного на длинном полированном столе. Старший агент непрерывно говорил возбужденным тоном, выдавая поток распоряжений своим подчиненным и попутно комментируя все то, что происходило на дороге внизу. Макграт сидел за столом, стиснув холодные и влажные от пота руки, уставившись на шумящий без умолку громкоговоритель так, словно тот под пристальным взглядом мог превратиться в хрустальный шар, в котором была бы видна вся картинка.
– Фургон останавливается, останавливается! – кричал старший агент, находящийся в кабине вертолета. – Вот он остановился, остановился прямо посреди шоссе, и его окружили со всех сторон. Не открывать огонь, ждать моего приказа! Из машины никто не выходит. Откройте двери, откройте двери, черт побери, и вытащите всех из кабины! Отлично, в кабине были двое, водитель и еще один человек рядом с ним, они выходят. Наденьте на них наручники и посадите в машины! Возьмите ключи, откройте заднюю дверь, но только осторожнее, там еще двое преступников. Так, отлично, мы подходим к задней двери, обходим вокруг машины, дверь заперта, мы подбираем ключи. И знаете что? На борту фургона по-прежнему видна надпись. Надпись на белом фоне: «Электрическая компания „Яркая искра“». А мне казалось, надпись должна быть закрашена белой краской, ведь так?
В зале совещаний Чикагского отделения наступила мертвая тишина. Макграт побледнел. Милошевич бросил на него взгляд. Броган бесстрастно смотрел в окно.
– И почему фургон направлялся на север? – спросил Макграт. – Обратно в Чикаго?
Громкоговоритель снова ожил. Сотрудники Бюро повернулись к нему. Вслушались в возбужденный голос начальника отделения Финикса, звучавший на фоне рева двигателей вертолета.
– Задняя дверь открывается, – объявил голос. – Дверь открывается, она открыта. Мы заходим внутрь, оттуда появляются люди, появляются люди, но что это такое, черт побери? Их там целая толпа. Человек двадцать. И все вылезают из кузова. Продолжают вылезать из кузова. Их человек двадцать или тридцать. Черт побери, что происходит?
Старший агент умолк. Судя по всему, выслушивал сообщение с земли. Макграт, Броган и Милошевич не отрывали взгляда от шипящего громкоговорителя. Молчание длилось довольно долго. Из громкоговорителя доносились лишь громкое дыхание старшего агента, рев двигателей и треск атмосферных разрядов. Затем снова зазвучал голос:
– Проклятье! Проклятье! Вашингтон, вы меня слышите? Вы слышите, что я говорю? Знаете, что мы только что сделали? Знаете, куда вы нас послали? Мы только что перехватили партию «живого товара». Тридцать нелегальных иммигрантов из Мексики. Их везут от самой границы. Машина направлялась в Чикаго. Мексиканцы утверждают, что им обещали там работу.
Глава 21
Белый «эконолайн» размеренно катил вперед, двигаясь быстрее, чем до этого. Крутые повороты закончились. Выехав на прямой участок, машина набрала скорость. Шум в кузове стоял громче, чем прежде, поскольку фургон ехал быстрее и к тому же свистел воздух, врывающийся тонкими струйками через сто с лишним отверстий в крыше.
Ричер и Холли лежали рядом на полуторном матрасе. Лежали на спине, уставившись на продырявленный потолок. Каждое отверстие казалось им яркой точкой. Не голубой, а просто настолько яркой, что цвет уже отсутствовал. Светлые точки на абсолютно черном фоне. Некие абстрактные понятия. Внутри полная темнота, а за листом тонкой стали абсолютный свет. Свет, противоположность темноты. Темнота, полное отсутствие света. Позитив и негатив. Оба абстрактных понятия контрастировали на металлической крыше.
– Мне хочется увидеть небо, – сказала Холли.
В фургоне было тепло. Не жарко, как в первый день. Эту проблему решили врывающиеся со свистом потоки воздуха, создававшие относительный уют. И все же здесь оставалось настолько тепло, что Ричер снял рубашку. Скатал ее в комок и подложил под голову.
– Мне хочется увидеть все небо целиком, – продолжила Холли. – А не только его крохотные кусочки.
Ричер ничего не ответил. Он был занят тем, что считал отверстия в крыше.
– Сколько сейчас времени? – спросила Холли.
– Сто тринадцать, – ответил он.
Она недоуменно повернулась:
– Что?
– В крыше сто тринадцать отверстий, – объяснил Ричер.
ebooksa