Эркюль Пуаро

– Ну, скорее всего, сообщницы этого таинственного убийцы – мужчины с черной бородой.

– Нет, нет, вы ошибаетесь! Роль ее была совершенно иной, и вы только что, сами не догадываясь, упомянули об этом. Роль ее состояла в том, чтобы предоставить несокрушимое алиби миссис Хаверинг на то время, когда прозвучал выстрел. Только никто ее не найдет, mon ami, потому что ее попросту не существовало! Как сказал ваш великий Шекспир, «такого человека нет в природе».

– Это сказал Диккенс, – пробормотал я, с трудом скрывая улыбку. – Не понимаю, однако, что вы имеете в виду, Пуаро?

– А то, мой недогадливый друг, что до замужества Зоя Хаверинг была актрисой! Вы с Джеппом видели эту самую экономку в полумраке прихожей, вот она и осталась у вас в памяти некоей расплывчатой фигурой в черном – женщина средних лет, ничем не примечательная, с тихим, невыразительным голосом. А ведь ни вы, ни Джепп, ни даже местный констебль, которого она привела в Хантерс-Лодж, – словом, никто никогда не видел экономку и миссис Хаверинг одновременно! Это была детская игра для такой умной и талантливой женщины, как она. Под предлогом, что нужно доложить хозяйке, она спешила наверх, натягивала яркий пуловер и такую же яркую шляпку, к которой были приколоты каштановые локоны, а сбросив с себя все эти кричащие тряпки, снова становилась серенькой и незаметной экономкой. Еще мгновение – и старый грим смыт. Потом немного краски, наложенной умелой рукой, – и перед вами ослепительная Зоя Хаверинг со своим чистым, звонким голосом. Кто будет особенно разглядывать какую-то экономку? Да и к чему? С убийством ее как будто ничто не связывает. К тому же и у нее есть алиби.

– Но как же пистолет, который нашли в Илинге? Миссис Хаверинг попросту не могла бросить его там.

– Нет, нет, это уже дело рук Роджера Хаверинга, я уверен. И, однако, тут они совершили ошибку. Именно это и навело меня на подозрения. Если человек убивает кого-то в приступе гнева, сорвав со стены случайно попавшийся на глаза пистолет, он постарается избавиться от него как можно скорее и, уж конечно, не повезет с собой в Лондон. Для чего им это понадобилось – стало ясно с самого начала. Преступники хотели запутать следы, привлечь внимание полиции к месту где-нибудь подальше от Дербишира, заставить ее как можно скорее убраться из Хантерс-Лодж. Само собой, пистолет, который подобрали в Илинге, вовсе не тот, из которого был застрелен мистер Пейс. Роджер Хаверинг выстрелил из него, привез его в Лондон, прямо с вокзала отправился к себе в клуб, чтобы его алиби не вызывало ни малейших сомнений, а потом быстро съездил в Илинг и обратно – это заняло не более двадцати минут, – бросил сверток там, где бы его скоро заметили, и вернулся в Лондон. А это очаровательное создание, его жена, преспокойно застрелила мистера Пейса после обеда. Помните, ему выстрелили в затылок? И последний важный штрих – она перезарядила пистолет и вернула его на место. А потом хладнокровно и, надо признать, мастерски разыграла свою маленькую комедию.

– Невероятно! – пробормотал я, потрясенный до глубины души. – И все же...

– И все же это правда. Вне всякого сомнения, друг мой, это чистая правда. Но заставить эту необыкновенную парочку предстать перед судом будет куда труднее. Ну что ж, Джепп постарается сделать все возможное... Кстати, я послал ему подробнейший отчет об этом деле... Боюсь только, Гастингс, что в конце концов полиции придется предоставить их другому, высшему судье – Судьбе или Богу, как вам угодно.

– «Нечестивцы подобны вечнозеленому лавру», – процитировал я.

– До поры до времени, Гастингс, уж вы мне поверьте!

Все произошло именно так, как и предсказывал Пуаро. Джепп, хотя он нисколько не сомневался в правоте Пуаро, так и не смог собрать достаточных улик, чтобы посадить их на скамью подсудимых.

Колоссальное состояние мистера Пейса перешло в руки его убийц. И, однако, возмездие настигло их – спустя некоторое время я случайно прочел в газетах, что достопочтенные мистер и миссис Хаверинг были в числе погибших при авиакатастрофе самолета «Эйр-Франс», и подумал, что справедливость восторжествовала.

Часть 5

КРАЖА В МИЛЛИОН ДОЛЛАРОВ

I

– Бог ты мой, кражи облигаций в наше время стали прямо-таки стихийным бедствием! – заявил я как-то утром, отложив в сторону утреннюю газету. – Пуаро, а не оставить ли нам на время науку расследования и не заняться ли вплотную самим преступлением?

– Ну, mon ami, вы – как это у вас говорят? – напали на золотую жилу. Да вот взять хотя бы последний случай: облигации Либерти стоимостью миллион долларов, посланные Англо-шотландским банком в Нью-Йорк, самым таинственным образом были похищены прямо на борту «Олимпии». Ах, не страдай я mal de mer[69] и если бы еще этот восхитительный метод, который изобрел Лавержье, не занимал столько времени, – мечтательно заметил Пуаро, – ей-богу, я бы не утерпел и непременно отправился бы в плавание на одном из этих громадных лайнеров.

– Ну, еще бы, – с энтузиазмом подхватил я. – Говорят, некоторые из них – настоящие плавучие дворцы: плавательные бассейны, кинозалы, рестораны, теннисные корты, оранжереи с пальмами, – право, порой даже поверить трудно, что ты на борту корабля где-нибудь посреди океана!

– Что касается меня, Гастингс, то я-то как раз всегда точно знаю, что нахожусь на борту корабля, – уныло проворчал Пуаро. – К тому же все эти пустяки, о которых вы говорите с таким восторгом, мне глубоко безразличны. Я думал о другом. Вы только вообразите, сколько гениев путешествует таким образом, оставаясь неузнанными! На борту этих плавучих дворцов, как вы их только что назвали, можно встретить настоящую элиту, сливки преступного мира!