Пожали друг другу руки, парни кивнули — оба, и пошли в школу. А Тео подумал, что кое-чему поучить — неплохо, плюс Эжени же тоже будет вертеться рядом, пускай смотрит, нужно ей это или нет.
И он не знал, как относиться к тому, что она называет себя придуманным именем.
Вообще, конечно, каждый имеет право что-то такое про себя придумать. Наверное, ей так нравится. Или она придумала какую-то совсем другую себя, а та, что есть, ей не слишком-то нравится? Хорошо бы понять, почему так.
Но это, наверное, постепенно. А пока — на работу.
Впрочем, на работе он первым делом обсудил с Филибером задумку про его племянников, и тот одобрил.
— Знаешь, Ферран не способен ничему такому их научить, потому что сам не слишком умеет, увы. А я не всегда готов откровенно вмешиваться, — сказал Филибер. — Впрочем, иногда это бывает прямо нужно сделать. Старший из них уже, можно сказать, самостоятелен и приличен, чем бы он ни собрался заниматься дальше. А этих двоих, конечно, нужно приставлять к делу. Школа — хорошо, но немного рукопашки им, конечно же, не повредит, и большое тебе спасибо. Они отлично дрались в своей прежней школе, оба, и регулярно получали люлей от учителей и от родителей. Пускай научатся решать свои дела так, чтобы не получать за это.
Тео усмехнулся — тут ещё и мозги некоторые нужны, не только умения. Впрочем, всегда есть шанс, что мозги отрастут. Парни мелкие ещё, можно и дурачиться, и косячить. И учиться, и конечно же, учиться.
Он даже сбежал с работы пораньше, как только завершил занятия со слушателями. Подумал — и сразу же заказал еды, побольше, на всех. Завернул в цветочный, выбрал там какие-то невероятные лиловые розы, похожие на волосы Лаванды. И корзинку с белыми мелкими розочками для Эжени. И в кондитерской — большой торт.
Он бы и коту Лавандиному тоже что-нибудь принёс, но Лаванда вчера сказала, что кот ест только специальный корм, ему после лечения никакого другого нельзя. Значит, заехать в зоомагазин и взять пару пакетов того корма — пускай будет запас.
С котом они встретились рано утром на кухне, кот сидел на совершенно пустом столе, а увидев Тео, тут же сиганул на пол и спрятался. Наверное, если бы Тео был котом, а Трофей — владельцем дома, и застал Тео на столе, ему тоже пришлось бы спасаться.
А пока — загрузить дары и подношения в машину и вперёд, домой.
Дома на кипарисовой аллее работали двое парней, из тех, что с Лавандой, Базиль и Жером, они что-то делали с формой веток, Тео даже и не представлял, что именно и для чего это нужно. Но раз нужно — значит, пускай делают. Велосипеда Лаванды не было видно, самой её тоже не было видно. Дверь в дом закрыта — правильно, чтобы кот не выскочил, ищи его потом.
В холле у входа не было никого, голоса доносились из гостиной.
— Нужна лестница! Нужно попросить лестницу у господина Базиля! — это Эжени.
— Да погоди, сам слезет! — кто-то из братьев Долле, кажется, младший, Стеф.
— Не-а, не слезет! Он боится, как наши школьные придурочные котики!
— Сейчас я попробую встать на спинку кресла, может, дотянусь, — а это старший, Фред.
Тео заглянул в гостиную, увидел на полу разбросанные рюкзаки и их содержимое, и отчасти ещё на столе, а молодёжь толпилась у окна. Эжени и Стеф нормально стояли на полу, а Фред забрался на спинку кресла, которое подтащили поближе.
Одна из портьер висела на двух крючках по краям, а сверху, на карнизе, восседал его Трофейное величество. И весьма злобно смотрел оттуда на всех.
18.2
ebooksa