Даже не заботясь о том, чтобы как-нибудь замаскировать труп, я накинул бурый капюшон простого одеяния (красный, как ни крути, был слишком броским для ночных прогулок) и быстро зашагал прочь.
Тогда, днём, всё вышло как нельзя лучше. Наткнувшись неподалёку от Башенной площади на самого пучеглазика и пару его друзей, я подслушал, как они собирались после гулянки в «Водном драконе» продолжить веселье в одном из местных борделей. Ну, а прочее — дело техники.
Подготовить ловушку. Это было совершенно несложно — после двадцати лет попыток убить Виссариона! Дождаться, пока пучеглазик останется один. Заманить его в ловушку коротким, тихим окриком по имени.
Снять сливки.
Гори в Лимбе, боксёр.
Сила была тому виной — как ни крути, а она была тем ещё наркотиком, и частью разума я это осознавал — или же просто удачно провёрнутое дело, но я чувствовал себя необычайно легко и свободно. Может быть, так чувствует себя Бэтмен, избавляя по ночам Готэм от всякой падали?
За день я подслушал много разговоров, и потому мог точно гарантировать, что убитый был той ещё падалью. Впрочем, хватит о нём.
Сила растекалась по моим внутренним каналам, и я чувствовал, что способен на большее. До этого дня я использовал её только для мелких фокусов вроде судорог или удушья. Но что, если пришло время попробовать… кое-что помощнее?
Это как езда на велосипеде — никогда не разучишься, сколько бы времени не прошло. А тот трюк, что я собирался вытворить, я делал так много раз, что…
Нужно только найти подходящее место.
Запахнув плащ и опустив капюшон, я быстро передвигался по ночному городу. Ни центр, ни трущобы не затихали насовсем даже по ночам, мне же требовалось место, совершенно тихое и безлюдное.
Что я ищу — я знал. Где в Тансоне это располагается — не знал. По счастью, город — по меркам того, кто родился и вырос в Санкт-Петербурге 21 века — был не слишком велик.
Опьянённый победой, я миновал жилые дома; прошёл тёмной рощицей и вышел на дорогу, ведущую к моей цели.
…удар, направленный прямо в меня.
Я отклонился на рефлексах; помог многолетний опыт приключений и всякого дерьма в мире Виссариона. Разум ещё не осознал происходящего, а подсознание уже срисовало направленный на меня клинок меча и заставило тело уйти с его пути.
Впрочем, и разум не отставал надолго. И, признаться, когда я увидел нападавшего, то… не был особо удивлён.
— Привет, Юн, — хмыкнул я, уже куда спокойней уходя от второго удара. — Что, тоже ждал, пока мы окажемся в месте побезлюдней?
Мужчина не ответил — но я ощутил его удивление от того, что он не прикончил меня одним ударом, как собирался.
— А ты неразговорчив, как всегда, — я намеренно отвлекал его и тянул время, чтобы сообразить — как мне одолеть его? — И давно ты меня раскусил?
В ответ Юн только презрительно хмыкнул.