Но за мной присматривали. Верховный жрец никогда не выпустил бы из рук наследство жены бахримана, и всегда находился тот, кто делал за тебя черную работу. Мне повезло, Асилия умерла сама, и на мне нет ее крови.
Фарух встал и подошел к окну. Луна безразлично смотрела ему в лицо.
– Простите, я слишком долго говорил, хотя мог сразу ответить на ваш вопрос.
Роуз встала рядом с ним.
– У меня просто не хватит магических сил, чтобы переместиться в Эрию. Да что там! Мой предел – замок. Слишком много я отдал Асилии. Поэтому я не знаю, что происходит вне этих стен. Анвер иногда делится со мной новостями.
– Когда бахриман переходит портал в одиночестве, запас магии не уменьшается? Я правильно поняла?
– Нет, ее вытягивают только женщины. Если я не оторву своего сына от Лолибон, она опустошит его.
– Но Анвер останется жив?
– Он будет похож на птицу, которой оторвали крылья…
– А его болезненная страсть к королеве прекратится?
– С последней каплей магии. И королева выбросит его, как выпитый коксовый орех.
– Неужели Лолибон не понимает, что владеет источником, который нужно беречь?
– У нее есть запасной.
– Петр?
– Да. Поэтому она взбесилась, узнав, что кто-то пил из ее источника.
– Два перехода – два глотка? Я правильно поняла.
– Да. Пока не понесли дитя.
Роуз тут же вспомнила дурно-пахнущее варево и шепот Петра: «Давай, малявка! Ты ведь не хочешь забеременеть?»
И опять ее сердце прошила боль. Он не о ней заботился, он боялся за свою магию!
Как доверять Петру, если магия – самое важное для него. Он и Лолибон не поддается только потому, что бережет свои силы!