Утром Салима забежала в комнату и осторожно потрясла спящую госпожу за плечо, напугав ту до смерти.
– Что?! Что случилось? – воскликнула Роуз. – Драконы?
– Какие драконы? – удивилась служанка, не подозревая о ночном происшествии, случившегося с Роуз. – Лолибон Великая ждет вас в тронной зале.
– Дайте хотя бы попить, – без надежды на завтрак взмолилась Роуз, видя, как служанка выкладывает из сундуков красивую одежду. Во рту стояла такая сухость, что язык прилипал к небу, а губы потрескались, словно бесплодная почва в жару.
Как Роуз не старалась отогнать тревожный сон, он не желала рассеиваться.
Дракон с гладким черепом всю ночь таскал ее в когтистых лапах над лабиринтами, а потом сбросил в песчаной пустыне, которая тут же начала поглощать неожиданную добычу. Крики ужаса, вырывавшиеся из уст принцессы, заглушал горячий ветер, смеющийся голосом капитана Шотса.
Выпив залпом бокал воды, Роуз потрогала ребра и втянула воздух через зубы. Ребра почему-то болели. Вспомнив жесткие объятия Соргоса и Шотса, принцесса нахмурилась.
– Чертовы мужчины, совсем не соразмеряют силы, – проворчала она, не обращая внимания на удивленный возглас Салимы, которая подняла с пола ее вчерашнее платье. Ворот без пуговиц и выдранные кустами клочья материи делали наряд непригодным для носки.
Когда служанка сняла с Роуз ночную сорочку, она не удержалась:
– Госпожа! Что с вами произошло ночью?
– Я дышала свежим воздухом, – почти не соврала Роуз.
– Я не думала, что это так опасно, – сокрушенно цокнула языком Салима, и вытащила из шкатулки кувшинчик с мазью, которой совсем недавно лечила Роуз.
Безвольной куклой принцесса стояла перед зеркалом, когда две служанки, пришедшие на помощь неопытной Салиме, наряжали принцессу в многослойный наряд.
На голое тело Роуз надели нижнюю рубаху из тончайшего полотна, сверху – два широких платья: одно простого кроя без рукавов, другое, красное, с клиновидным глубоким вырезом, через которое проглядывал узор нижнего платья.
И последним на Роуз надели золотой халат, густо расшитый каменьями. Прорези для рук давали возможность выпустить наружу рукава красного платья, которые были такой длины, что достигали пола. Наряд венчали конусообразный жесткий колпак и палантин.
Когда Роуз вплыла в зал (иначе и нельзя было, тяжелый наряд позволял делать только мелкие шажки), королевские придворные поклоном приветствовали иноземную принцессу, выглядевшую экзотической птицей.
«Я уже не фазан, я – Турух».
Об этой чудесной птице складывались легенды. Ее золотое яйцо могло вернуть молодость и здоровье. Но если в рот попадала хоть капля белка, вместо счастья человека ждала мучительная смерть. Не всякий маг брался разделить две жидкости, дающие жизнь птенцу.
«Я – Турух, а на моей голове золотое яйцо».
С грустной улыбкой Роуз вспомнила, как противилась нарядам, которые выбирала мать Руффа. Свадебный ритуал Бреужа перестал казаться странным, но заставил засомневаться: «Почему меня так вырядили?».
ebooksa