— Потерпи немного, — наложила импровизированный жгут.
За переживаниями и заботами о Грише мы и не заметили, что бой уже закончен. К нам постепенно стал сбегаться народ.
— Что тут, Оля? — Папа протиснулся сквозь толпу.
— Нужна помощь. Поищи что-то для шины.
Мама оторвала рукав у пострадавшей куртки, достала из сумки обезболивающее, протянула его Грише:
— Пей, поможет.
Захватила шиной два соседних сустава, избегая прикосновений к открытой ране, подложила оторванный рукав, не туго бинтуя конечность, чтобы ненароком не сместить кости.
Парень сидел бледный, как стена, держась из последних сил.
— А ты герой, — улыбнулся папа, мягко похлопав его по плечу, — за дочь спасибо, я всё видел. Не переживай, Оленька тебя починит.
— До свадьбы заживёт, — подмигнул Гриша, выразительно глядя на меня.
Дождь кончился также внезапно, как начался. Мокрые и грязные, мы продолжили путь.
Глава 27
Путь предстоял хоть и недолгий, но мы уже порядком вымотались и продрогли. К тому же подстраивались под шаг Гриши, который не мог идти наравне со всеми, хотя и старался.
Гать прошли быстро и скоро уже топали по хорошо утрамбованной просёлочной дороге. Дождь закончился, но крупные капли срывались с деревьев, прокрадываясь за шиворот, ветер студил влажную одежду. Ноги скользили в многочисленных лужах.
— Долго ещё? — к Матвею подошла Люба.
— Не знаю. Я же не ездил. По дороге дойдём, она здесь одна. К полудню, наверное, будем на месте.
Небо на востоке начало сереть, занимался ещё один безрадостный рассвет. Гриша шагал с трудом. Как мама ни старалась, но кровь сочилась потихоньку на дорогу, капая из промокшего рукава куртки. Лицо парня стало бледным.
— Так, стоп, — глядя на него, скомандовал дед Михей, — делаем носилки. Парень совсем плох.
— Нет, — упрямо тряхнул головой Гриша, — я могу идти. Всё в порядке.
— Вижу я твой порядок, — насупился старик, — не спорь.