Мы с мамой домыли дверь, обитую теперь изнутри железными полосками и оснащённую дополнительными запорами.
— Хватит на сегодня, девоньки.
Дома, закончив ужин, мы тоже готовились к ещё одной ночи наблюдений. Отец затащил наверх пару стульев. Пока не стало совсем темно, он укрепил окошко. Пусть в него пролезть под силу разве что кошке, но не стоит недооценивать противника.
Как и вчера, как только основательно стемнело, во двор пробрались три существа. Калитку оснастили навесным замком, но это их не остановило. Уродцы легко перелезли через забор, цепляясь своими длинными когтистыми лапами.
Они уверенным шагом двинулись по вчерашнему маршруту: один к двери, другой к окну. Тот, что забрался на крыльцо, потянул носом воздух, и неожиданно его морда оскалилась, он затряс головой, отпрянув от пахнущей хлоркой двери. Раздался крик на грани слуха, высокий и скрежещущий.
Третье существо, стоящее во дворе, ринулось к первому, злобно шипя. Повело мордой принюхиваясь.
Урод, задержавшийся у окна, цепляясь за бревенчатые стены дома, взобрался вверх на ставни, и мы потеряли его из вида.
— Быстро, вниз, — прошептал отец, — только тихо.
Спустились в спальню, снаружи слышалась приглушённая возня. Между стёклами и ставнями мелькали когти существа. Они словно прощупывали, ища слабину у деревянных заслонов, отделяющих хищников от добычи.
Отец принёс с кухни топор, дед Михей — двустволку. Расположившись напротив окна, они велели нам забраться на кровать. Из сеней донеслись скребущие звуки, значит, кто-то пытался попасть в дом.
Мы сидели с мамой, с ногами на кровати, прижавшись друг к другу. К горлу подкрадывался крик ужаса, когда я видела, как легко когти снуют между ставнями и стеклом. Мама побледнела, сжав мои плечи. В доме царила тишина. Но с улицы всё настойчивее неслись звуки скрежета когтей по поверхности дома.
Стёкла при сильном нажатии слегка подрагивали, и мы вздрагивали вместе с ними. В прозрачной колбе плясал огонёк керосиновой лампы, превращая неверные тени в некое подобие чудищ, которые метались по стенам, тянули к нам страшные лапы.
С улицы послышался треск, и одна из ставней не выдержала: верхняя петля отскочила от стены и в отверстие сразу просунулась белёсая лапа урода. Ухватившись за угол, он со всей силы рванул створку на себя и вместе с ней упал на землю.
Папа подскочил к окну, встав сбоку от него, топор в его руках слегка подрагивал. С улицы раздалось громкое шипение, и за ним в окно ударилась морда существа. Послышался хруст, и стёкла не выдержали, осыпавшись на пол, часть их так и осталась торчать из головы урода, но он словно не замечал этого.
Тварь попыталась пролезть в дом, раздался оглушительный хлопок выстрела. Урод заверещал, отпрянул. Из его лба на пол плюхнулся сгусток чёрной жижи.
— Один готов, — старик, не вставая, снова навёл ружьё на оконный проём.
В это мгновенье тварь, размазав по оскаленной морде сгустки своей крови, снова сунулась внутрь. Отец рубанул топором, но та мгновенно отпрянула на невероятной скорости. Новый крик, и вот уже вторая тварь выбила оставшиеся стёкла, пытаясь забраться в дом. Снова выстрел. Визг. И снова атака.
Дед Михей, торопясь, начал перезаряжать ружьё. Отец замахнулся топором, однако, схватив за обух, тварь дёрнула его с такой силой, что его отшвырнуло от стены. Он, вскрикнув, схватился за руку, поднимаясь с пола.
Застучал и покатился оброненный патрон. Твари, шипя, как клубок змей, уже наполовину проникли в комнату. Не выдержав, я вскочила с кровати, схватила лампу и разбила её об голову существа. Резко пахнуло керосином, и тварь загорелась, как факел. Раздался режущий слух визг, уроды отпрянули от окна, вывалившись на улицу. Крики разносились по воздуху, разрывая в клочья тишину, повисшую над деревней.
Я, замерев, смотрела, как корчится на земле горевшая тварь. Две другие отскочили от неё на приличное расстояние. Раздался ещё один визг, от которого заложило уши. Два существа, оглядываясь, сбежали в темноту, оставив третье догорать посреди нашего двора. Обугленное тело ещё несколько раз конвульсивно дёрнулось и замерло.
ebooksa