Сон оборвался и теперь вместо жёлтых глаз, на меня смотрят голубые. Не менее опасные глаза другого волка.
— Ты проснулась, любовь моя?
Я выхватываю из-под подушки нож, но он выбивает его из рук, обхватывая запястья и заводя их за голову. Извиваясь, пытаюсь ударить коленом, но он удерживает меня, даже не напрягаясь, возвышаясь надо мной, подавляя расслабленной улыбкой. Только глаза разгораются ярче. Он вставляет колено между ног, разводя их в стороны, перехватывает запястья левой рукой, а правой проводя по обнажившемуся животу, задирая майку ещё выше. Мои крики подстёгивают мужчину, он наклоняется к лицу, стремясь поцеловать, а когда попыталась отвернуться — ухватился за подбородок, «зафиксировал», впиваясь ненасытно в губы.
— Не сопротивляйся!
Кажется, Арман здесь в комнате, стоит возле постели, наблюдая за разворачивающейся драмой.
— Его это заводит, разве не видишь? Немедленно расслабься! Помнишь, о чём мы говорили?
В памяти тотчас всплыл ответ.
— Что ты сделаешь, если вновь попадёшь к Каю?
Солнце ранней весны оживляет оранжерею, лучами проходя сквозь разноцветные потолочные стёкла, добавляя тепла в зелёную гамму комнаты. За плетёными креслами у стеклянного столика только мы вдвоём. А ещё кофе и печенья, апельсины и орехи.
Я уже интересна Арману, ему хочется разговаривать со мной, но настоящая игра ещё не началась. Мы в преддверии её, только пробуем смотреть и слушать друг друга открыто. Он вертит между пальцев сорванную азалию, то подводя к губам, то вновь отрывая лепестки.
— Я убегу, — отвечаю просто, возвращая чашку с кофе обратно на тарелку. — К чему этот вопрос?
— Ты уже раньше думала о такой вероятности, не так ли? Думала, что он с тобой сделает, если вновь окажешься в его руках? — в словах Армана сквозит лукавство, но глаза серьёзные, холодные.
Конечно, раньше думала об этом. И прекрасно знала, что со мной сделает разозлённый неповиновением волк. Убьёт.
— Что ты хочешь, чтобы я сказала?
— Ты понимаешь, что стала добычей. Ценным призом. Ты убежала от него. Это вызов. По глазам вижу — думаешь, он убьёт тебя. Но, Елена, это слишком легко, — с сожалением протянул Арман, сжимая в кулаке цветок. — Он захочет сломать тебя. Причинить боль, сильную боль. И только когда ты сломаешься — он, может быть, убьёт тебя.
— Тогда мне нельзя ломаться? — осторожно спросила его.
— Нет, наоборот. Ты не должна сопротивляться. Дай то, что он хочет. Покорись, целиком и полностью. Научись играть покорность. Сначала немного сопротивления, чтобы был азарт, постепенно замещая отвращение — влечением. Он должен гордиться собой. В конце концов, все девушки, которые его окружают — неонезированны. Внутренне он хочет завладеть той, которая ему не подвластна. Это природа хищника — вызов и власть.
«Не возвращайся, пока не станешь нормальной!» — эхом отозвались слова Кая в воспоминаниях.
— А когда решит, что ты его — тогда бей. Бей изо всех сил, а потом беги, — жёстко закончил Арман.
— Но ты же этого не допустишь, не так ли? Ты не отдашь меня ему? — тихо спрашиваю, отводя взгляд в сторону.