Король решает не всё

— Черт! Всё нормально…

«Дзынь.»

— …опасность уже миновала, док контролирует его состояние, всё необходимое уже сделано, осталось только восстановление. Оно пошло бы быстрее, если бы господин позволил доку ввести себя в сон, но он не позволил. И лежит теперь в полном сознании, но без возможности встать с постели, потому что шея тоже травмирована. Успел задолбать весь лазарет, потому что спать не хочет, а работать ему док запрещает из-за сотрясения. Так он решил заняться всякими несерьёзными делами, которые раньше откладывал из-за несрочности, например, навести порядок в архиве, — Двейн с саркастичным всетерпением развел руками, — дистанционно, понятное дело. Вызвал работников архива и объясняется с ними жестами, жутко злится, что они не понимают, и требует переводчика. — Вера начала истерически смеяться сквозь слезы, Двейн обреченно кивнул, — это только начало. У него в планах ещё воспитательная беседа с поваром по поводу качества еды, разъяснительные беседы с Артуром по поводу вчерашней драки и с бухгалтером, которая принимала на эту драку ставки. — Вера согнулась, утыкаясь лицом в мятые кружева и вздрагивая от смеха и слез сразу. Двейн вздохнул и добавил: — А когда он узнает, что я тут вам наболтал, то возьмется и за меня.

— Так не говори ему, — шмыгнула носом Вера, вытирая лицо ночнушкой, выпрямилась и попыталась привести себя в порядок.

— Я не могу, — парень поморщился, — я обязан говорить ему правду и ничего не скрывать, это входит в вассальную клятву.

— Ух, как все серьёзно, — впечатлённо хмыкнула Вера, — ну скажи тогда, что рассказал мне о его причудах и я смеялась до слёз.

— Я разберусь, — вяло отмахнулся парень, — но мне в любом случае попадет за то, что я вам рассказал о его ранах, он специально напомнил, чтобы я молчал об этом.

— Вали все на меня, — криво усмехнулась Вера, — потому что я волшебным образом вызываю повышенную болтливость. Это, между прочим, цитата из господина министра, так что у него не будет аргументов.

— Я попробую, — чуть улыбнулся Двейн, — когда зайти за бульоном?

— Через пару часиков, — Вера задумалась и посмотрела на телефон, всё это время тихо играющий классику на столе. — Слушай, а можешь передать ему кое-что?

— Конечно, — кивнул Двейн, — что?

— Сейчас, минутку. — Она осторожно выползла из-под горы кружев, села за стол и взяла чистый лист, стала быстро набрасывать схематичные рисунки. Бросила короткий взгляд на заинтригованного Двейна и спросила: — Он один в палате?

— Нет, конечно, — фыркнул парень, — лазарет переполнен, с ним ещё три человека, — понизил голос и иронично пробурчал: — Лежат, бедняги, пытаются делать вид, что спят.

— Зачем? — чуть улыбнулась Вера, Двейн вздохнул:

— Чтобы не переводить посетителям его корявые жесты, у него ещё и с руками… проблемы.

Вера нахмурилась, закончила рисунок и пошла в спальню, откопала в сумке наушники и вернулась в гостиную. Взяла телефон, выключила музыку, быстро просмотрела галерею и махнула рукой — он уже видел всё, что можно и нельзя, так что какая разница. Опять села за стол и дорисовала к своей схематичной инструкции к телефону ещё картинку с наушниками и функциями кнопок. Сложила лист пополам, положила его на зарядный короб, сверху положила телефон и свернутые наушники. Последним сняла с шеи мыслеслов и улыбнулась всё больше округляющему глаза Двейну:

— Всё.

— Вы хотите отдать господину мыслеслов? — Она беззаботно кивнула, он поднял брови: — Зачем?

— Чтобы его понимали, — усмехнулась Вера, подбросила кулон на ладони и пожала плечами: — Эта штука даже свист переводит, с корявыми жестами уж точно должна справиться.

— А вы?