— А зачем люди целуются? — шкодно улыбнулась Вера.
— Чтобы показать, как они друг друга обожают, — с набитым ртом ответил маг.
— А обнимаются?
— Чтобы поделиться радостью!
— А если грустно?
— Тогда чтобы поддержать и ободрить. Что за вопросы?
Вера с невинной улыбкой повернулась к министру и прикусила губу от его злого взгляда, хихикнула:
— По-моему, вы живёте в разных мирах.
Барт потихоньку перестал жевать, министр секунду посверлил его тяжёлым взглядом и прошипел:
— Барт, исчезни.
Маг сделал серьёзную ответственную морду и развёл руками:
— Барт исчезает, — и исчез вместе с тарелкой бутербродов.
Вера встала закрыть холодильник, вернулась за стол, кусая губы и с трудом сдерживая смех при взгляде на раздосадованного министра Шена.
— Трещит по швам ваша монополия, господин министр, — наконец сказала она, тихо смеясь.
Министр пробурчал:
— Барт — не показатель, он вырос в Карне.
— Но ведь мы в Карне, — пожала плечами Вера.
— Вы не всегда будете в Карне, — ещё сильнее нахмурился он и злобно вогнал вилку в тефтельку. — Если вы поедете в Империю, там ваши манеры будут выглядеть откровенно деревенскими. Там аристократы даже при родной матери держат лицо, даже к жене обращаются на «вы» и даже детям не позволяют лишний раз к себе прикасаться.
— Дикость какая, — нахмурилась Вера, — хорошо, что я в Карне, никогда не поеду в Империю.
— Откуда вам знать, как повернётся ваша жизнь? — пробурчал министр, глядя в стол, — вдруг вы выйдете замуж за какого-нибудь правителя, вроде Тонга, будете жить в его дворце и соблюдать все правила. И придётся вам забыть все свои деревенские привычки.