— Ещё бы, — напряжённо усмехнулся он, — раз уж вас Тонг призывал, вы умеете.
Она молча ждала ответа, он смущался всё сильнее, смотрел в пол, молчание затягивалось.
— Что? — тихо спросила Вера, — так не принято? Просто скажите «нет», я не обижусь.
Он напряжённо улыбнулся не поднимая глаз, посмотрел на шкаф, медленно встал, открыл дверцу и остановился, глядя в пространство. Положил на верхнюю полку гребень и закрыл, тихо сказал:
— Давайте поговорим об этом, когда я вернусь.
— Ладно, — непонимающе приподняла плечи Вера, министр кивнул сам себе и вышел из спальни, Вероника пошла следом. Он остановился у окна в гостиной, за окном было мрачно и пасмурно, где-то тихо бормотал гром, редкие капли глухо били по стеклу, запотевшему на две трети.
Вера остановилась рядом, почти касаясь его плеча, министр поднял левую руку и медленно нарисовал на стекле иероглиф, она удивлённо посмотрела на стекло, на задумчивого министра Шена, пожала плечами и улыбнулась, читая вслух:
— «Вода».
— «Вэй», — кивнул министр, написал следующий иероглиф ниже: — «Ра». «Ни». «Ка». Ваше имя, так записал его Тонг. «Вэй Ра» значит «радуга», «вода» и «сиять», написанные слитно.
— Прикольно, — улыбнулась Вера.
— «Ни» значит «ласкать», «Ка» — путь, не в смысле «дорога», а в смысле «направление» или «учение». — Вера подняла на него удивлённый взгляд, но министр не смотрел на неё, продолжая изучать стекло, чуть улыбнулся: — Цыньянские имена редко бывают длиннее трёх слогов, если ваше записать полностью, то письменное обращение будет занимать полстраницы. Мыслеслов иногда странно переводит… поправьте меня, если что. — Она кивнула и стала заинтересованно наблюдать за его рукой, выводящей иероглифы. Он писал всей ладонью, то указательным пальцем, то мизинцем и большим одновременно, это выглядело как игра на каком-то странном музыкальном инструменте, изящно и красиво. Он дописал столбик левой рукой и поднял правую, как-то неожиданно оказавшись у Веры за спиной, когда она это поняла, по телу прокатилась волна жара. Третий столбик он начал выше, чем первые два, дописал и опёрся о подоконник слева и справа от Веры, не прикасаясь, но волнующе близко, опять поднял левую руку и стал читать, водя пальцем вдоль столбиков:
— Вероника. Дочь властелина мира. Здесь Тонг написал «принадлежащая» заре, но мне больше нравится «озарённая». Здесь… — он придвинулся ближе и поднял правую руку, указывая на столбик фамилии, Вера ощутила в волосах его дыхание и перестала различать слова. Его голос слился в неразборчивый гул, иероглифы качались перед глазами, как будто стекло выгибалось мыльным пузырём. В сознание пробивались его слова «небо», «граница», «смотрите», но она уже слабо понимала, о чём он, его близость кружила голову, голос становился всё тише, в какой-то момент она стала слышать его на французском, потом на итальянском.
Он снова опёрся о подоконник с двух сторон от неё, она чувствовала себя безнадёжно загнанной в угол, этот индукционный нагрев раскалял её до плавления, ей казалось, она упадёт на пол каплей, как только он уберёт руки.
— Вера?
Она слышала, но не понимала, что он от неё хочет, его дыхание обожгло шею, голос раздался ещё ближе:
— Ощущаете себя радугой?
Она улыбнулась и шёпотом спросила:
— А вы себя тёплым ветром?
— Скорее, водопадом, — тихо рассмеялся он, сдвинулся чуть влево, оставив правую руку на прежнем месте, его предплечье коснулось её талии, она закрыла глаза.
«Что вы со мной творите, это вообще законно?»
ebooksa