Хитрая злая лиса

Вера хмурилась всё сильнее, Кайрис закрыла рот, намного плотнее, чем было бы нормально, потом попыталась изобразить невинную улыбку и сказала шёпотом:

— Ты же в курсе, что я читаю мысли. И кстати, если тебе нужно моё место за твоим столом, можешь мной смело жертвовать — я не обижусь. Я всё равно за соседним столом сижу и всё вижу и слышу с шести-восьми точек, я совершенно ничего не теряю.

«Дзынь.»

Вера посмотрела на «часы истины» на столе за спиной Кайрис, шарик был серый, Кайрис поморщилась и закатила глаза:

— Ладно, я немножко расстроюсь, если ты меня выгонишь, потому что за твоим столом классный хавчик, Шен заказывает отдельное меню только для тебя. Но это единственная причина, других нет. Можешь меня выгонять, если надо.

«Дзынь.»

Кайрис поморщилась опять, но промолчала, Вера улыбнулась, прикусив губу, и кивнула:

— Сиди. Я честно не страдаю без Эрика за моим столом. И без Артура не особо.

Кайрис качнула головой:

— Артура не выгонят, он в твоём обеденном списке, Шен поставил его в приоритет. Парни всё ещё не особо к нему, и он об этом знает. Он делает вид, что его это не волнует, но это бравада, он очень ценит возможность сидеть с тобой за одним столом.

«Со мной или с господином всесторонне обаятельным министром?»

Кайрис шкодно улыбнулась и прижала палец к губам, Вера вздохнула и промолчала. Посмотрела на костюм, спросила:

— А зачем Эйнис история про этого убогого? Её конюх склоняет её к заплетанию гривы определённым образом?

— Типа того, — вздохнула Кайрис, перестала улыбаться и добавила очень тихо: — Это личное, я не буду объяснять. Даже Шен не знает. Просто расскажи, поверь мне на слово, ей это нужно.

«А тебе что нужно?»

Кайрис смутилась, потом улыбнулась, как-то невольно напрягла плечо, именно там, где Вера в своих тактильных иллюзиях сжимала свою намазанную маслом подружку, Вера заметила. Кайрис поняла, что она заметила, и смутилась просто до задыхания, стала хватать воздух ртом, пытаясь что-то возразить, но, как Вере показалось, отвечать вслух на мысли было как-то неправильно, или была другая причина, которая не давала ей говорить открыто, а молчать ей было жутко неловко, поэтому она стояла смущённая и растерянная, не зная, куда бежать от этой ситуации.

Вера медленно улыбнулась, так понимающе, как будто тоже могла читать мысли, посмотрела на свою руку, медленно сжимая пальцы и вспоминая ощущение твёрдых мышц, которые становятся податливыми, постепенно, через боль к блаженству. И чётко мысленно сказала:

«Хорошо, я сделаю. Просто так, мне будет приятно. Выбирай время и подходи. И масло ещё выбери, не важно, какое, лишь бы тебе нравилось. Ты всё равно его потом смоешь. Давай, бери себя в руки, это всего лишь массажик, ничего особенного. От него иногда Тонги умирают, но девочки пока ни разу, ты в безопасности. Расслабься.»

За спиной раздались шаги, вошёл Док и нервно пробурчал:

— Что тут у вас, всё нормально? Привет, Вера.