Но в душу не лезла, пусть решает сам, как ему быть. Это ведь его жизнь, его мама. Автомобиль остановился. Света уже сидела на скамейке и нервничала намного больше сына. Это было заметно даже издалека. Она теребила в руках концы шарфа, то связывая их, то развязывая. Казалось, вот-вот оторвет бахрому. И оделась почти празднично – красивый темно-бордовый плащ, шарфик в тон, легкий макияж, сапожки на каблуке. Как на свидание.
– Идем? – спросила я Данила.
– А есть варианты? – ответил он, выбираясь из салона. Я поспешила за ним. Арсений же остался в авто.
Светлана заметила нас, поднялась со скамейки и сделала пару шагов навстречу.
– Здравствуйте, – улыбнулась я. – А вот и мы. Долго ждете?
– Да… нет, – чуть дрогнувшим голосом ответила она. – Здравствуй, Дань.
– Здравствуйте, Светлана… как вас по отчеству?
– Александровна, – растерянно ответила она.
– Светлана Александровна.
Сразу обозначил границы. Чему удивляться? Это же Данька. Но если Света проявит немного женской мудрости, можно будет как-нибудь эти границы обойти.
– Я давно хотела с тобой встретиться, – робко начала было Светлана.
– Не могу сказать того же, меня как-то не поставили в известность.
Данил сразу пошел в наступление, выставив все свои «иголки». Но Света только улыбнулась:
– Прости. Я знаю, тебе вряд ли приятно тут находиться, Дань. Но не хочу, чтобы все оставалось так, как было. Мы с Максимом и так потеряли много времени, все боялись, как ты воспримешь наш рассказ, и видишь, каким образом вышло…
Она отвела взгляд. Все-таки Света любила моего брата. Я даже в этом не сомневалась. И любила сына, все детство которого упустила. Теперь придется как-то доказывать Данилу, что она имеет право быть частью его жизни, и наверстывать упущенное.
– Давайте объясню сразу, – Данил тоже пытался подобрать слова, это было заметно. – Мама у меня уже есть. Да, у нас сейчас не наилучшие отношения, но я ее люблю, и это не изменится. Но… я не против общаться с вами, если вы этого хотите.
– Я очень хочу, Дань.
По щекам Светы покатились слезы. Данил заметно растерялся – замер, глядя на нее широко распахнутыми глазами. Видно, не ожидал такой реакции и не знал, что делать. Света шагнула к нему и обняла. Данька уже в шестнадцать оказался выше ее на полголовы, и со стороны совсем нельзя было сказать, что это мать и сын. А Света плакала, обнимая его, и не могла остановиться. Данил рискнул и обнял ее в ответ.
– Вы поговорите, – сказала им. – А я в машине подожду.
И сбежала. Есть вещи, которые при посторонних не обсудишь, пусть я и не совсем посторонняя. Скользнула на переднее сидение к Сене.