Да уж, кажется. Куда там. На самом деле картина вырисовывалась не из приятных. Я не знала, смогу ли когда-нибудь стать своей в этом доме. Примут ли меня «в семью». Не то чтобы жаждала этого, но у моих племянников никого больше не осталось, кроме меня и моих родителей. Где сейчас их мать, я понятия не имела. Спросить бы, да неудобно, не хотелось ворошить былые раны. Может, им тоже неприятна эта тема? Как Данилу.
– Не берите в голову. – И снова Арс заметил смену настроения раньше, чем я успела хоть что-то сказать. – Все образуется.
– Спасибо, – улыбнулась ему.
– Не стоит благодарности. Будь у вас свои дети, вы бы, конечно, не чувствовали себя такой потерянной. Не представляю, что бы сам делал, если бы на голову свалились четверо племянников.
– У вас есть педагогический опыт, уже легче. А у вас есть братья или сестры?
– Да, но очень далеко. Я никогда их не видел.
– Почему?
Бестактный вопрос сорвался раньше, чем успела подумать, а стоит ли спрашивать. Но, кажется, Арсений не обиделся.
– Родители в разводе, – ответил он. – Я их, наверное, не узнаю, даже если увижу. Воспитывался у бабушки с дедушкой, а у родителей другие семьи, так вышло, и мы с ближайшими родственниками незнакомы.
– А разве не хотелось… познакомиться? – И зачем лезть кому-то в душу? – Просто у нас с Максом была похожая история. Брат с нами не жил, на попытки общаться не реагировал или грубил, а теперь я жалею. Может, стоило попытаться еще раз? И знала бы своих племянников, а не познакомилась вот так неуместно.
– Не сейчас, – ответил Арсений, а мне почему-то почудилось за этим ответом большее, чем он сказал. Почему?
А в гостиную уже вошел Андрей Борисович.
– Как Даня? – кинулась к нему я.
– Начинается бронхит, – ответил тот. – Даниил вообще никогда не мог похвастаться отличным иммунитетом, вы в будущем присматривайте за ним, Марина Викторовна. Пока я выписал лекарства, ваш водитель уже поехал за ними. Вот, расписал, как принимать.
В мои руки перекочевал исписанный листок. Почерк у Андрея Борисовича, в отличие от многих его коллег, был четкий и разборчивый.
– Я заеду завтра с утра, – продолжил он. – Если станет хуже, звоните немедленно.
– Спасибо, Андрей Борисович, – ответила я. – Сколько мы вам должны за визит?
– Не беспокойтесь, со мной всегда расплачивается Тамара, – улыбнулся тот. – И обращайтесь, вы же теперь тоже часть семьи.
Если бы… А пока я чувствовала себя огородным чучелом, которое поставили в королевский дворец. Мы попрощались с Андреем Борисовичем. Я заглянула к Данилу – он крепко спал, обняв подушку. Значит, стало легче. Пусть отдыхает.
Но на сердце все равно было неспокойно. Что-то мешало и мучило, а я до конца не могла понять что.