— Решила, что я тебя ущемляю и не даю вернуться в столицу. Если захочешь с ней попрощаться, я разрешу. Но на этом все.
— Пожизненное заключение. Я прошу для нее пожизненного заключения, — глухо произнес Лео. — В любой тюрьме, самой неприступной и отдаленной. Только сохрани ей жизнь!
— Вряд ли Талина будет этому рада.
— Прошу, Эден. Ради нашей былой дружбы. Хотя бы это.
Император задумался. Он несколько минут сидел молча, а затем произнес:
— Хорошо. Ее завтра же отправят на север. А сейчас иди, Мрак проводит тебя побеседовать с матерью. И… Лео, если ты захочешь повторить ее «подвиг»…
— Я никогда этого не сделаю, Эден, — ответил кузен. — Клянусь жизнью.
— Очень хочется тебе верить.
— Спасибо, брат! — проговорил Лео и скрылся за дверью, а Эден закрыл глаза.
Он безумно устал. Использование магии впервые за пять лет выпило из него все силы, а огонь так и стоял перед глазами. Что делать дальше, Эден не знал. Пойти к Жени? Стыд и вина никуда не делись, однако и пугать жену безумным видом император не хотел. Он позвал прислугу, вымылся и переоделся, выпил зелья, приготовленные Женевьевой, и направился к ней.
Его юная жена лежала на постели, бледная, но уж точно не казалась умирающей. В комнате пахло так любимыми ею травами, а на звук шагов Эдена Жени открыла глаза.
— Ты все-таки пришел.
Она едва заметно улыбнулась, а Эден сел на край кровати и сжал ее прохладную ладошку.
— Ты едва не погибла. Из-за меня, — сказал он ей.
— Глупости! — Женевьева покачала головой. — Эта женщина…
— Моя тетя. Точнее, жена моего дяди-заговорщика. Она задержана и больше никому не навредит.
— Мне показалось, или храм горел?
— Не показалось.
Жени нервно рассмеялась.
— Свадьба прошла с огоньком, — проговорила она и вытерла с глаз набежавшие слезы.